Форпосты Вашингтона

То, что Азиатско-Тихоокеанский регион, и особенно Восточная Азия, станут одним из главных направлений внешней политики новой американской администрации, стало известно задолго до официального вступления в должность Дональда Трампа. Сначала команда будущего президента США направила жёсткий сигнал Пекину, установив контакты с руководством Тайваня. Затем Вашингтон дал понять, что не собирается отказываться от союзнических отношений с Японией и Южной Кореей. США начали форсированную милитаризацию этих стран с целью закрепления их статуса как «непотопляемых авианосцев» Вашингтона.

Символичен график встреч и поездок высших американских чиновников. Первым из мировых лидеров, встретившихся с Трампом после его избрания президентом, оказался премьер-министр Японии Синдзо Абэ. Произошло это ещё в середине ноября. Не стал глава японского правительства затягивать и с официальным визитом, посетив США в феврале. В ходе этой поездки был сделан целый ряд важных заявлений. По словам Трампа, Вашингтон «на 100 процентов привержен союзу с Японией» и не намерен пересматривать заключённый в 1960 году Договор о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности. Это соглашение о коллективной обороне, помимо прочего, санкционирует пребывание в стране 54-тысячного американского контингента. Более того, как подчеркнул Трамп, действие договора распространяется на острова Сенкаку (Дяоюйдао). А это — прямой вызов Китаю, который считает архипелаг частью своей территории.

Также Трамп и Абэ предостерегли Пекин от наращивания активности в Южно-Китайском море, как обычно, прикрывая своё вмешательство крокодиловыми слезами о «нарушении свободы судоходства и полётов». Спустя несколько дней после этих заявлений в море вошла авианосная ударная группа ВМС США. Её командующий контр-адмирал Джеймс Килби без лишней скромности сообщил, что целью акции является «демонстрация силы».

Очевидно, что, если бы не политический кризис в Южной Корее (9 декабря президенту Пак Кын Хе был объявлен импичмент в связи с обвинением в коррупции), руководство этой страны также поспешило бы выказать почтение заокеанскому покровителю. Таким образом, Токио и Сеул в системе «мира по-американски» продолжают занимать особое место, а угрозы Трампа сократить расходы на их поддержку оказались обычным предвыборным популизмом.

Это доказали визиты в Южную Корею и Японию нового министра обороны Джеймса Мэттиса, ставшие первыми его зарубежными поездками. Глава Пентагона повторил заявления Трампа о непоколебимости военно-политического сотрудничества с этими государствами. Конкретные шаги не заставили себя ждать. В начале февраля в районе Гавайских островов прошли совместные американо-японские испытания ракеты-перехватчика SM-3. Одновременно с этим США разместили 10 новейших истребителей F-35B на базе Ивакуни, расположенной на острове Хонсю. До конца года туда же будет переброшена палубная авиация с атомного авианосца «Рональд Рейган» — всего шесть десятков самолётов.

Япония активизирует и собственное военное производство. Согласно принятой программе, ежегодно будут строиться два эсминца водоизмещением 3000 тонн каждый. В стране не скрывают, что новые корабли создаются для патрулирования Восточно-Китайского моря, то есть для «сдерживания» КНР.

Агрессор, да не тот

Ещё большей милитаризации подвергается Южная Корея. Для этого выбран удобный предлог — ракетно-ядерная программа КНДР. Усилия Запада по демонизации Пхеньяна не прошли даром: почти весь мир повторяет слова об «агрессивном северокорейском режиме», который якобы только и ждёт удобного момента, чтобы пустить ракеты с ядерными боеголовками. В качестве примера приводятся прошлогодние испытания, а также пуски баллистических ракет. Последний из них произошёл 12 февраля, когда была запущена ракета «Пуккыксон-2» («Полярная звезда-2»). Негодование США и их союзников вызвал не только тот факт, что испытания пришлись на момент визита Синдзо Абэ в Вашингтон, но и новые возможности КНДР. Ракета стартовала с передвижной установки и была оснащена твёрдотопливным двигателем, что усложняет её перехват противником.

В ответ против страны введены жёсткие санкции, включающие запрет на импорт полезных ископаемых из КНДР, эмбарго на поставку авиатоплива и даже досмотр всех грузов, следующих в страну. Печально, что к ним присоединилась и Россия, сама страдающая от несправедливых ограничений. В конце февраля МИД РФ подготовил проект президентского указа о дальнейшем ужесточении санкций. Документ предусматривает прекращение научно-технического сотрудничества с Пхеньяном, запрет на поставки меди, никеля и других металлов и так далее.

Другими словами, Москва приняла навязанные правила игры. Только справедливы ли они? Политика в отношении Северной Кореи — яркий пример стигматизации, навешивания ярлыков. КНДР дружно клеймят в грехах, которые она не совершала, причём громче всех кричат те, кого очень трудно назвать безгрешными судьями. За десятки лет страна не совершила ни одного акта агрессии, а все испытания проводятся на её собственной территории. В отличие от тех же Соединённых Штатов, превративших Ливию, Ирак, Афганистан, Сирию и множество других государств в кровавые полигоны для американского оружия.

В Пхеньяне открыто говорят, что ракетно-ядерная программа — гарантия суверенитета страны. Вопреки расхожему мнению, КНДР не трясёт «ядерной дубинкой», а допускает возможность использования имеющегося арсенала только в случае агрессии. При этом северокорейское руководство не исключает полной заморозки столь раздражающих Запад испытаний. На VII съезде Трудовой партии Кореи, прошедшем в минувшем году, прозвучала инициатива ввести соответствующий мораторий. В обмен Пхеньян просит не так много: не проводить масштабные учения в непосредственной близости от линии разграничения.

Регулярные военные манёвры Сеула и Вашингтона являются обстоятельством, часто упускаемым из виду. Это серьёзная ошибка, ведь простыми учениями назвать их трудно. Речь, скорее, идёт о полноценной мобилизации и сосредоточении боевого кулака в непосредственной близости от территории КНДР. Например, в прошлогодних манёврах «Ки ризолв» были задействованы 300 тысяч корейских и 15 тысяч американских военнослужащих. Другие учения — «Ыльчи — Фридом гардиен» — должны были напомнить Пхеньяну о страшных днях Корейской войны: на полуостров прибыли военнослужащие 9 стран — участниц проамериканской коалиции 1950—1953 годов.

Чтобы понять агрессивный характер этих военных игр, достаточно перечислить отрабатываемые на них действия: нанесение превентивного ядерного удара по КНДР, высадка десанта и захват Пхеньяна, уничтожение северокорейского руководства и, наконец, полная оккупация страны. По сути, несколько раз в году в Южной Корее проходит генеральная репетиция вторжения на север. В связи с этим позиция КНДР, называющей подобные манёвры ключевой причиной эскалации на полуострове, является полностью обоснованной.

Те, кто говорит об «агрессивности Пхеньяна», сознательно переставляют местами причины и следствия. В 2014—2015 годах руководство Северной Кореи неоднократно обращалось к Сеулу с предложениями возобновить мирный диалог и реанимировать процесс создания единой корейской конфедерации, идею которой выдвинул ещё Ким Ир Сен. Однако правое правительство Пак Кын Хе отвергло эти инициативы, заявив о единственном возможном варианте объединения: поглощении Севера Югом по примеру ФРГ и ГДР. Американский контингент в Южной Корее был увеличен, совместные манёвры стали ещё масштабнее. Лишь после этого Пхеньян возобновил ядерные и ракетные испытания.

Провокации большие и малые

Нынешняя серия ракетных пусков также стала ответом на откровенно враждебные шаги Сеула и Вашингтона. Министерство обороны Южной Кореи обнародовало так называемый План массированного наказания и возмездия, согласно которому Пхеньян «будет превращён в пепел и исчезнет с карты» при «малейшем признаке использования ядерного оружия». Критерии этого «малейшего признака» в документе не указываются. Вместе с тем в Сеуле заявили о создании спецподразделения для физического уничтожения политической и военной верхушки Северной Кореи, в том числе Ким Чен Ына. Как подчёркивается, при начале боевых действий эта задача будет выполнена в первую очередь, невзирая на «сопутствующие потери» среди мирного населения КНДР.

В схожем ключе рассуждает новая американская администрация. Назвав Северную Корею «одной из главных угроз региональной и мировой безопасности», госсекретарь США Рекс Тиллерсон заявил о подготовке новой стратегии в отношениях с Пхеньяном. По его словам, в ней должны быть рассмотрены все варианты, не исключая применения против КНДР военной силы. Его поддержал командующий американскими войсками в Южной Корее Винсент Брукс, призвавший укреплять возможности для нанесения удара по соседнему государству. «Обычной обороны тут недостаточно. Если мы не сможем убить лучников, то не будем в состоянии поймать все стрелы», — образно выразился он.

На этом фоне резко активизировалось «накачивание» Южной Кореи вооружениями. 24 ударных вертолёта «Апач» размещены на американской базе в Сувоне. Ещё 36 аналогичных воздушных машин поступили в состав ВВС страны. Как сообщили в Сеуле, вертолёты планируется перебросить на острова Ёнпхёндо и Пэннёндо, расположенные в 12 километрах от северокорейского побережья. Иначе как провокацией это назвать трудно: после окончания Корейской войны морская граница между двумя государствами так и не была утверждена, и в Пхеньяне оспаривают принадлежность островов.

Кроме того, в ходе визита Мэттиса была подтверждена готовность сторон до конца года разместить установки противоракетной обороны THAAD. Управление ими будут осуществлять исключительно американские военнослужащие, Сеулу отказано в доступе даже к данным с радаров. Тем самым Корея, а в перспективе и Япония будут подключены к глобальной системе ПРО, выстраиваемой США для изоляции Китая, России и Ирана.

Но это только часть разворачивающейся милитаризации. Для участия в стартующих в марте учениях «Ки ризолв» и «Фоул игл» в Южную Корею стягиваются стратегические виды вооружений — атомные подводные лодки, истребители F-22, стратегические бомбардировщики, а также целая эскадра во главе с атомным авианосцем «Карл Винсон». Как уже заявили в Вашингтоне и Сеуле, нынешние манёвры будут беспрецедентными по размаху. К тому же они могут стать поводом для размещения в Южной Корее стратегических вооружений на постоянной основе. С соответствующей просьбой к США уже обратился начальник объединённого комитета начальников штабов Ли Сун Чжин.

Провоцируя КНДР на ответные действия, Вашингтон стремится укрепить своё положение в регионе. Пристального внимания в связи с этим заслуживает крайне загадочная смерть Ким Чен Нама. Брат нынешнего лидера Северной Кореи по отцу, он, однако, уже долгие годы жил за пределами родины, где вёл довольно беспутный образ жизни и зарабатывал на жизнь «разоблачениями» северокорейского режима. И вот спустя 16 лет после отъезда из КНДР Ким Чен Нам погибает в результате нападения в аэропорту Куала-Лумпура (Малайзия).

Возникает вопрос: кому это было выгодно? Уж точно не северокорейскому руководству, и без того находящемуся под сильнейшим за многие годы давлением. Зато силам, которые заинтересованы в дестабилизации Восточной Азии, убийство Ким Чен Нама не просто на руку — это великолепный повод для новых атак на Пхеньян. Стоит ли удивляться, что сразу после первых сообщений о покушении Сеул устами и.о. президента Хван Гё Ан заявил о вине КНДР и призвал жёстко наказать это «террористическое государство»? О продуманной провокации свидетельствует и официальная версия, согласно которой Ким Чен Нам был убит с помощью сильнейшего отравляющего вещества VX, подпадающего под действие Конвенции о запрещении химического оружия. Теперь Северную Корею наверняка обвинят не только в убийстве, но и в использовании химоружия. Очевидно, что эти события являются частью большого сценария по расшатыванию ситуации в регионе. И Северная Корея — не единственная мишень.