Одним из основных факторов, определяющих развитие политической ситуации в мире, оставался финансово-экономический кризис. В 2010 году эпицентр кризиса переместился из США в Европу. Весной возникла реальная угроза дефолта Греции, а, вслед за ней и ряда других стран южной (Португалия, Испания, Италия), восточной (Венгрия, Румыния, Болгария, Украина, Латвия и Литва) и даже северной (Исландия, Ирландия) Европы, накопивших в ходе кризиса колоссальные государственные долги и дефициты бюджетов. При этом, если угроза дефолта восточноевропейских стран вызвана в основном их экономической несостоятельностью, то плачевное состояния стран юго-западной Европы связано, среди прочего, с несоответствием принципов эмиссии евро их интересам. Традиционно страны северной Европы поддерживали твёрдый курс своих валют, в то время как южноевропейские страны, напротив, периодически покрывали бюджетные дефициты именно за счёт девальвации валют, что позволяло им не прибегать к резкому сокращению социальных расходов. С введением общеевропейской валюты отдельные страны лишились возможности проводить независимую эмиссионную политику, при этом проводимая Европейским центральным банком политика по крайней мере до последнего времени соответствовала интересам северных стран, лишая южан возможности решить свои проблемы испытанным способом.

     Весной 2010 года перед руководством Евросоюза встала дилемма: либо финансировать суверенные долги Греции за счёт ЕС (что противоречит изначальным принципам Евросоюза), либо исключать Грецию из ЕС и зоны евро. Оба варианта решения проблемы заключали в себе серьёзные риски. Первый вариант решения проблемы чреват тем, что в условиях кризиса все члены ЕС, имеющие серьёзные дефициты в своих бюджетах, получат мощный стимул решать свои проблемы за счёт «общего котла» – то есть за счёт наиболее богатых и успешных стран, входящих в ЕС. Это приведёт к резкому повышению безответственности в финансовой политике, может подорвать экономическую состоятельность Евросоюза в целом и в итоге вызвать стремление к выходу из ЕС у стран-локомотивов, не желающих оплачивать чужие долги. Второй вариант решения проблемы чреват резким падением доверия к ЕС и общеевропейской валюте и запуском цепной реакции «сбрасывания балласта» в лице недостаточно экономически сильных стран. В итоге это может привести к резкому обострению противоречий между северными и южными странами Европы по поводу эмиссионной политики и к распаду единой валютной системы, а, возможно, и самого ЕС. А это, в свою очередь, поставит крест на всех попытках стран Европы освободиться от американского доллара, навязываемого в качестве «мировой резервной валюты» и заставит Европу вновь обеспечивать реальными товарами производимые ФРС по близкой к нулю себестоимости бумажки. Кроме того, отказ странам-должникам в помощи и неизбежный в этом случае их дефолт означает также разорение их кредиторов, что ставит под удар стабильность банковской системы уже и благополучных европейских стран. Даже одна только угроза реализации второго варианта привела к мощному обвалу и обесцениванию евро по отношению к американскому доллару с 1,5 в конце ноября 2009 года до 1,2 к концу мая 2010 года. В итоге меньшим из зол был признан первый вариант, несмотря на очевидность сопряжённых с ним и отмеченных выше рисков. Суверенный долг Греции, достигший астрономической суммы в 300 миллиардов евро, а, вслед за ней и других «слабых звеньев» ЕС, начал оплачиваться путём запуска еврового печатного станка. 2 мая страны еврозоны совместно с МВФ договорились предоставить Греции кредиты на 110 миллиардов евро (из них 80 миллиардов со стороны стран ЕС) в течение трех лет. Кроме того, 10 мая 2010 года ЕЦБ принял решение оказать Греции помощь путём покупки её государственных долговых обязательств, утративших коммерческую привлекательность для инвесторов. За две недели были куплены ценные бумаги более чем на 30 миллиардов долларов.

     Поскольку Грецией проблемы Евросоюза явно не ограничиваются, в начале мая ЕС принял также решение о создании «стабилизационного» фонда размером до 750 млрд евро для экстренной помощи странам, которым не удастся самим взять новые кредиты. Из них 250 млрд готов предоставить МВФ, 60 млрд могут быть взяты из уже существующего фонда, использовавшегося ранее для поддержки в критических ситуациях членов ЕС, не перешедших на евро, а остальные 440 должна будет занимать Еврокомиссия («правительство» Евросоюза) под гарантии стран-участниц. Создание этого фонда грозит ещё более разжечь аппетиты правительств «слабых» стран, вдохновлённых греческим опытом освоения общеевропейских финансов, и сделать наиболее безответственную финансовую политику наиболее соблазнительной. В конце ноября 2010 года официальный запрос Евросоюзу о помощи направила Ирландия (правда, справедливости ради стоит отметить, что она это сделала весьма неохотно, трезво отдавая себе отчёт в том, насколько опасно брать в долг у МВФ). Согласно опубликованной информации она должна получить от ЕС и МВФ кредиты в размере от 80 до 90 миллиардов евро. Следующим кандидатом на получение помощи к концу года стала Испания, которая в связи с обоснованными сомнениями инвесторов в её платёжеспособности испытывает сложности с размещением своих государственных облигаций. По-видимому, в наступающем 2011 году размещение испанских облигаций на сумму 290 миллиардов евро также может стать проблемой и бременем для ЕС.

     Стоит отметить при этом, что участие МВФ как в «спасении Греции», так и в формировании европейского «стабилизационного фонда» может рассматриваться как пробой бреши в создававшейся многие годы европейской системе коллективной защиты от доллара и крупный успех финансового спрута США, которому удалось вновь проникнуть в Европу в качестве кредитора.

     Между тем, ФРС вернулась к политике активного «производства денег  из воздуха», вновь раскручивая маховик эмиссии доллара. В результате с начала июня по конец октября происходило постепенное падение доллара и относительное восстановление евро (с 1,2 на конец мая до 1,4 к началу ноября). Таким образом, финансовая политика, бывшая одной из ведущих причин мирового кризиса, продолжает воспроизводиться (и, судя по принятым в конце года решениям и сделанным заявлениям, будет воспроизводиться в 2011 году). При этом американская элита в лице как частной банковской системы ФРС, так и правительства США, предпринимает усилия к тому, чтобы новая массированная эмиссия доллара не приводила к значительной инфляции внутри самих США, то есть к росту необеспеченной товарами денежной массы внутри своей страны и к резкому росту внутренних цен на товары повседневного потребления. Это достигается отчасти за счёт использования непрямых способов эмиссии (как, например, принятая в ноябре 2010 года программа выкупа государственных облигаций США на $600 млрд., которая к тому же, судя по декабрьскому заявлению Бена Бернанке, может быть расширена), а, главным образом, за счёт экспорта инфляции в чужие страны (за счёт одновременно осуществляемых и, на первый взгляд, противонаправленных действий: предоставления и даже навязывания другим странам долларовых кредитов и, в то же время, продолжения роста государственного долга США).

     Поскольку долларовая эмиссия стала осуществляться в больших масштабах, чем евровая, евро к концу года частично отыграло назад свои позиции, утраченные в ходе весеннего греческого кризиса. Тем не менее, восстановление курса евро не должно вводить в заблуждение: оно состоялось лишь относительно падающего в цене доллара США. Если же взглянуть на динамику цен на золото, то несложно заметить, что волнообразные колебания евро и доллара друг относительно друга отражают не квазистабильное состояние, а лишь несинхронность и поочерёдность ускорения их общего падения относительно золота. Обе ведущие валюты мира стремительно падают, хотя в этом падении попеременно ускоряется то одна, то другая. Большинство других валют мира (в том числе российский рубль) падают вместе с ними, испытывая на себе бремя экспорта инфляции из США. Рост цен на золото происходит даже быстрее, чем во время непосредственно перед и после начала мирового финансового кризиса. В расчёте на доллары этот рост составил за прошедший год 26%, а в расчёте на евро – 36%. Это свидетельствует о том, что «выход из кризиса» полностью иллюзорен и связан лишь с искусственной накачкой мировой экономики необеспеченными деньгами, которая неизбежно должна привести в будущем к новому обострению кризиса, причём многократно более масштабному, чем его первая волна.

     При этом рост рынков (то есть цен на акции), который в нормальной ситуации должен сопровождается падением цен на золото (когда капитал перетекает из «замороженного» состояния в активный оборот), сегодня, напротив, протекает на фоне роста цен на золото. Это свидетельствует о том, что наметившийся рост рынков имеет искусственный и нездоровый характер и отражает отнюдь не оживление реального производства, а лишь вливание денежной массы, которая именно в силу недоверия к реальной обеспеченности денежных знаков «бежит» равно как в золото, так и в акции. На наших глазах формируются новые финансовые пузыри, которые в среднесрочной перспективе неизбежно лопнут (причём, в условиях постоянного подстёгивания спроса на золото вбрасыванием необеспеченных «шальных» денег на рынок, и само золото оказывается переоценено, превращается в спекулятивный пузырь и теряет надёжность в качестве «убежища»).

     Попытка избежать классического кризиса, сопряжённого с дефляцией, с помощью инфляционного стимулирования (то есть эмиссии необеспеченных реальным производством денежных знаков) представляет собой ничто иное, как откладывание кризиса на потом. Это может привести либо к долговременной «стабилизации» экономики в фазе депрессии и к стагфляции (стагнации экономики на фоне инфляции по образцу Японии 90-х), либо к срыву в неуправляемую и катастрофическую гиперинфляцию (по образцу Веймарской Германии). Последний сценарий в мировом масштабе вполне возможен и даже вероятен, поскольку те инструменты, с помощью которых сегодня стремительно разрастающаяся виртуальная денежная масса не допускается на рынок потребительских товаров, рано или поздно исчерпают запас прочности, после чего процесс начнёт развиваться неконтролируемо, усиливая сам себя.

     2010 год в этом смысле характеризовался тем, что иллюзия стабилизации и «выхода из кризиса» достигалась постоянным откладыванием возникших проблем на потом. При этом неразрешённые своевременно проблемы нарастали, как снежный ком, и подготовили все предпосылки для предстоящего коллапса мировой финансово-экономической и политической системы. Каким из этого коллапса выйдет мир, и кто в итоге окажется в победителях, предсказать невозможно, но пока в текущих условиях можно констатировать, что в течение прошедшего года банковской системе США удалось использовать мировой кризис себе на пользу и даже просто как инструмент своей политики. Эмиссия американского доллара по-прежнему оплачивалась не США, а другими странами, в которые доллар экспортировался, а возникающие у ставших жертвами американского финансового паразитизма стран экономические трудности ещё более усиливали американских банкиров, позволяя им скупать природные богатства и производства, а также навязывать кабальные долларовые кредиты. В прошедшем 2010 году американским банковским монополиям удалось не только сохранить эффективную систему грабежа третьего мира, но и в определённой мере взломать финансовую защиту Евросоюза, дестабилизировав евро и разместив в Европе кредиты по линии МВФ, что даёт основания и возможность впоследствии вмешиваться во внутреннюю социально-экономическую политику Европы.

     Другим  бенефициантом мирового кризиса  остаётся главный конкурент США  – Китай. Благодаря сохранению плановых, социалистических элементов в своей экономической модели он смог эффективно противостоять мировому кризису. На фоне отрицательных показателей американской и европейской экономики Китай даже в самый разгар кризиса демонстрировал рост экономики и золотовалютных резервов. Это даёт возможность Китаю использовать мировой кризис для своей экономической экспансии практически по всему миру: в отношении России, стран Азии, Африки, Латинской Америки и Восточной Европы. Не мог Китай не попытаться воспользоваться и тяжёлым положением Евросоюза – разумеется, для того, чтобы предложить Европе свою «помощь». При этом, если основной интерес американских «филантропов» состоит в том, чтобы навязать Европе помощь финансовую (то есть разместить долларовые кредиты и создать повод для последующего вмешательства МВФ), то китайских «помощников» привлекают, в первую очередь, технологии. В условиях долгового кризиса ЕС Китай готов предложить себя Европе в качестве платёжеспособного рынка высоких технологий. Давая Европе в краткосрочной перспективе столь необходимую в период кризиса прибыль, в долгосрочной перспективе такой вариант означает сокращение технологического отрыва Европы от Китая и, следовательно, иссякание одного из основных источников европейского благополучия – технологической ренты. Впрочем, помимо импорта технологий Китай рассматривает варианты и финансовой экспансии в Европу – в частности, возможность покупки проблемных государственных облигаций Испании. Поскольку прямая экономическая выгода Китаю от такой сделки более чем сомнительна, вероятно, речь идёт о политических интересах – о создании инструментов для вмешательства в политику Европы.

2. Социальные последствия кризиса

     Резкое  обострение финансово-экономического кризиса в Европе в 2010 году сопровождалось ужесточением неолиберальной политики и ликвидацией сохранившихся  элементов «европейского социализма». Под лозунгом «надо жить по средствам» была осуществлена весьма примечательная операция, выраженная формулой: «приватизация прибылей и национализация убытков». Бремя накопленных государствами долгов и бюджетных дефицитов было переложено непосредственно на народные массы.

     В наиболее жёсткой  форме это произошло в Греции, которая получила кредиты стран ЕС и МВФ только под гарантии правительства резко снизить социальные расходы бюджета.

     «Антикризисная  политика» в Греции в 2010 году осуществлялась правительством Георгиоса Папандреу младшего («социалист», лидер партии ПАСОК, стал премьером 6 октября 2009 года на волне массовых протестов против консервативного правительства Караманлиса) в два этапа. На первом этапе с декабря 2009 по март 2010 года правительство отвергало возможность обращения за помощью в МВФ или к другим странам. Для того, чтобы избежать дефолта, в начале марта греческое правительство приняло решение пойти на увеличение налога с продаж и акцизов на табак и алкоголь, заморозку пенсий, а также на сокращение отпускных выплат государственным служащим. Второй этап начался в апреле 2010 года, когда правительство было всё-таки вынуждено обратиться за помощью к ЕС и МВФ и принять те условия, на которых страны ЕС и МВФ эту помощь согласились оказать. Этими условиями был ряд откровенно антисоциальных мер, таких как приватизация государственных предприятий, дальнейшее сокращение зарплат (на 20% и более) и пенсий (на 40-50%), в том числе резкое сокращение 13-ой и 14-ой зарплат работникам госсектора, увеличение пенсионного возраста (до 65-67 лет), упрощение процедуры увольнения работников, урезание в два раза компенсаций увольняемым работникам. Кроме того, НДС был повышен с 21% до 23%; на 10% были повышены и без того уже повышенные в марте налоги на горючее, алкоголь и сигареты, резко ужесточены правила сбора налогов и т.д. При этом, правда, некоторая доля бремени возлагается и на богатых: на 10% повышается налог на предметы роскоши, вводится чрезвычайный сбор в пользу казны с прибыльных предприятий. Однако примечательно, что «антикризисные меры» помимо жёсткого урезания доходов и повышения расходов рядовых граждан включают поддержку банкам страны. То есть выжатые из населения деньги выделяются в качестве помощи частному банковскому капиталу.

     Меры  правительства премьер-министра Георгиоса Папандреу вызвали со стороны греческого народа массовое недовольство, вылившееся в многочисленные демонстрации, забастовки и иные формы протеста. Ситуация в Греции к моменту принятия условий выделения кредита уже была предельно разогрета предыдущим правительством консерватора Караманлиса: массовые акции протеста, забастовки и демонстрации, периодически перерастающие в уличные бои с поджогами банков и забрасыванием полиции камнями и зажигательными бомбами, начались ещё в декабре 2007 года и не прекращались в течение 2008 и 2009 годов. Среди ключевых этапов этой борьбы можно выделить 12 декабря 2007 – парализовавшая страну забастовка против повышения пенсионного возраста, снижения пенсий, зарплат и пособий инвалидам; 13 февраля и 19 марта 2008 – всеобщие 24-часовые забастовки под руководством профсоюзов с теми же лозунгами; 25 июля 2008 года – трёхдневная забастовка портовых работников и уличные столкновения у министерства морской торговли; 3 декабря 2008 – попытка поджога офиса французского информагентства France Presse в Афинах; 5-23 декабря 2008 – массовые бои с полицией в ряде городов с применением бутылок с зажигательной смесью в связи с гибелью подростка, застреленного при нападении на полицейский автомобиль; 3 февраля 2009 – нападение на полицейский участок в Афинах; 6-7 декабря 2009 – массовые демонстрации и столкновения с полицией в связи с годовщиной гибели напавшего на полицию подростка.

     Уже в начале года первый этап «антикризисных»  мер правительства вызвал череду забастовок. 10 и 24 февраля прошли две  первые всеобщие забастовки греческих рабочих и служащих, организованные крупнейшими профсоюзами страны. 24 февраля ведущей силой забастовки выступили работники транспорта и связи. Всё транспортное сообщение в стране было остановлено, рейсы – отменены. Остановилась железная дорога. Забастовали также работники образования и здравоохранения. Закрылись школы и университеты. В государственных больницах медики лечили лишь в чрезвычайных случаях. К акции присоединились журналисты, не работали радио и телевидение. 2-3 марта бастовали таксисты. 5 марта прошла 24-часовая забастовка ПАМЕ – Боевого рабочего фронта. 11 марта состоялась третья всеобщая 24-часовая забастовка. В забастовке участвовали 2,5 млн. греков – порядка половины трудоспособного населения страны. Прекратились авиационное, железнодорожное, морское сообщения, а также работа общественного транспорта, были закрыты школы, университеты и больницы. Среди бастующих – авиадиспетчеры, работники портов и служб береговой охраны, пожарные, банковские служащие, мусорщики, судебные работники и адвокаты, сотрудники СМИ, в ряде случаев полицейские. В связи с забастовкой работу прекратили органы местного самоуправления и государственная электрокомпания. 21-22 апреля прошла 48-часовая всеобщая забастовка ПАМЕ, к которой присоединились моряки порта Пирей. Крупные транснациональные компании и заводы застыли, были закрыты торговые центры, гостиничные комплексы и самый большой порт страны и Европы – Пирей. 26 апреля продолжилась забастовка моряков порта Пирей.

     Сразу же после решения правительства  Папандреу принять условия ЕС и МВФ началась новая волна акций протеста. Уже 5 мая массовые демонстрации протеста в Афинах, Салониках и ряде других городов перешли в уличные бои демонстрантов с полицией, поджоги банков и полицейских машин бутылками с зажигательной смесью, погромы магазинов. Одновременно всеобщая забастовка, в которой по данным профсоюзов приняли участие 100 тысяч человек, парализовала аэропорты, железнодорожные вокзалы, движение паромов.

     20 мая прошла четвертая с начала  года всеобщая 24-часовая забастовка греческих рабочих и служащих, парализовавшая страну. В тот же день в Афинах прошла многотысячная демонстрация. 31 мая в портах страны состоялась 24-часовая всегреческая забастовка всех категорий судов. 3 июня свою 24-часовую забастовку провели греческие журналисты и работники общественного транспорта. 10 июня на 24 часа было отменено движение пассажирских и грузовых поездов в Греции. Работники выступили против намерения властей продать 49% акций государственной железнодорожной компании. 29 июня прошла пятая всеобщая 24-часовая забастовка греческих рабочих и служащих против пенсионной реформы. Во всеобщей забастовке приняло участие 3 млн. человек: работники госсектора и муниципалитетов, персонал больниц, банков и судов. К бастующим присоединились журналисты, была полностью парализована транспортная система страны. 8 июля прошла шестая всеобщая забастовка. Не работало метро, встали автобусы и трамваи, был закрыт крупнейший греческий порт Пирей, а также афинский международный аэропорт. Во время забастовки были отменены рейсы многих паромов из Афин на греческие острова. Греческие авиадиспетчеры прервали работу на несколько часов. В связи с забастовкой также были закрыты школы, больницы и суды. В стачке приняли участие госслужащие, работники местного самоуправления, страховых касс и налоговых инспекций, врачи, персонал больниц, таможенники, служащие банков. На 24 часа прекратили новостное вещание средства массовой информации. В последних числах июля прошла продолжавшаяся неделю забастовка водителей большегрузных автомобилей против решения правительства либерализовать сектор грузовых перевозок. Полиция применила слезоточивый газ для разгона демонстрации водителей. С 13 сентября они же провели акцию, на недели поставив сотни грузовых машин и автоцистерн вдоль национальных автомагистралей, что серьезно затруднило поставки товаров в регионы страны. 27-29 сентября прошла забастовка врачей, портовых работников, водителей городского транспорта, грузовиков и бензовозов, а также работников железных дорог, протестующих против приватизации железных дорог. 7 октября прошла 24-часовая забастовка служащих государственного сектора, в которой приняли участие авиадиспетчеры, закрывшие на 4 часа воздушное пространство страны. Забастовка сопровождалась массовыми митингами в Афинах и Салониках. 15 октября работники греческого Министерства культуры в очередной раз блокировали монументальный комплекс Акрополь в Афинах, требуя погашения долгов по зарплате за два года. 25-29 октября вновь бастовали железнодорожники. 3 ноября на 48 часов была приостановлена пересылка через территорию Греции авиапочты в связи с осуществлённой экстремистами рассылкой взрывных устройств. 25 ноября в Афинах бастовали работники городского транспорта, недовольные планами правительства по реорганизации транспортных компаний. 13 декабря началась забастовочная неделя, включающая в себя акции протеста железнодорожников, работников городского транспорта и банков, а также авиадиспетчеров, выступающих против правительственных реформ в их секторах. 15 декабря прошла седьмая 24-часовая всеобщая забастовка, прошли демонстрации, окончившиеся столкновениями с полицией, погромами у здания парламента и поджогами особняков в элитных районах. 17 декабря 48-часовую забастовку начали журналисты. 22 декабря прошла восьмая за год всеобщая забастовка, направленная против бюджета на 2011 год. Забастовка сопровождалась многотысячным митингом под стенами законодательного собрания.

     Таким образом, объявленная политика «жёсткой экономии» вызвала в Греции в 2010 года практически непрерывную  череду забастовок и демонстраций.

     Вторым  по накалу эпицентром социальной борьбы в 2010 году стала Франция. Основным предметом социального протеста во Франции является пенсионная реформа, которая предусматривает повышение пенсионного возраста с 60 до 62 лет и повышение возраста, с которого наступает право на полное пенсионе пособие с 65 до 67 лет. Также предполагается увеличение в течение 10 лет выплаты из зарплаты госслужащих в фонд социального обеспечения и повышение трудового стажа, необходимого для получения полноценной пенсии.

     4 февраля состоялась 24-часовая забастовка  железнодорожников. На работу  не вышли более трети состава.  Сотрудники железной дороги требовали  повышения зарплаты и выступали  против сокращения рабочих мест. 23 февраля французские авиадиспетчеры объявили забастовку, выступая против сокращения персонала. 26 февраля в крупнейших портах Франции забастовали докеры, протестующие против приватизации компаний. 23 марта по призыву профсоюзных объединений в знак протеста против мер «жесткой экономии» на работу не вышли сотни тысяч работников транспорта, образования и связи. Бастовали общественный транспорт, школы, детские сады, почта и государственное телевидение. Забастовку поддержали около 40-50% учителей, протестующих против реформы образования и массовых сокращений (это уже не первая забастовка учителей в этом году). Бастовали работники железнодорожного транспорта. По всей стране состоялось 177 демонстраций, в которых участвовало 800 тыс. человек. 7 апреля железнодорожное сообщение во Франции вновь было нарушено из-за бессрочной забастовки машинистов поездов, третьей за этот год. 26 апреля пять профсоюзов рабочих европейского авиастроительного концерна Аэробус начали забастовку во Франции. Рабочие требуют повышения заработной платы и создания новых рабочих мест. 27 мая более миллиона человек вышли на общенациональную забастовку, организованную шестью крупнейшими профсоюзами страны. Служащие всех отраслей и направлений выступали против пенсионной реформы. В забастовке, объявленной французскими медсестрами-анестезиологами, приняли участие порядка 80% работников операционных отделений французских больниц. В Париже несколько сотен манифестантов ворвались на вокзал Монпарнас и блокировали железнодорожные пути. 15 июня на улицы Парижа вышли более 20 тыс. (по другим данным – до 70 тысяч) человек, протестующих против увеличения пенсионного возраста. 24 июня Франция погрузилась в очередную общенациональную забастовку. В ней приняли участие госслужащие и учителя. В одном только Париже демонстрация собрала 130 тыс. человек. Профсоюзы сообщают о 120 тыс. манифестантов в Марселе, 70 тыс. протестующих в Бордо, 60 тыс. в Тулузе и 25 тыс. в Лионе. Всего по стране прошло порядка двух сотен демонстраций. 1 июля Франция оказалась на грани транспортного коллапса из-за забастовки работников транспорта. В стачке приняли участие профсоюзы железных дорог, авиации, метро и автобусного сообщения, выступающих против пенсионной реформы. 21 июля двухдневную забастовку начали авиадиспетчеры, протестующие против плана создания так называемого «Единого европейского воздушного пространства». Мощные забастовки и уличные акции протеста против пенсионной реформы происходили 7 и 23 сентября, 2 и 12 октября. Наиболее мощные акции протеста прошли во Франции 16-19 октября. 16 октября протестовать вышли от 825 тысяч (по данным МВД) до 3 миллионов (по данным профсоюзов) человек, ещё большее количество людей приняли участие в забастовке. 19 октября на улицы страны вышли 480 000 (по данным МВД) демонстрантов. 18-19 октября в Париже и Лионе происходили также столкновения перекрывающих улицы групп молодёжи с полицией. Десятки тысяч железнодорожников бастовали более 10 дней, несмотря на потерю зарплат. Два аэропорта Парижской области были закрыты из-за акций протеста. Более 10 дней протестующие блокировали крупнейшие нефтеперерабатывающие заводы страны. Треть бензозаправок была закрыта. Марсель был полностью блокирован забастовкой трудящихся всех секторов.

     Активный  протест населения вызвала политика «жёсткой экономии» и в других странах Европы, в особенности южных – наиболее страдающих как от самого кризиса, так и от «антикризисных» мер правительств.

     Испания оказалась на грани  катастрофы вслед  за Грецией: дефицит бюджета около 10% от ВВП. С июня зарплаты госслужащих урезаются на 5%, а в дальнейшем замораживаются. 13 тыс. работников госсектора попадают под сокращение (уже сейчас в Испании уровень безработицы составляет 20%). Планы правительства предусматривают отмену индексации пенсий и повышение пенсионного возраста. 12 марта прошла массовая забастовка трудящихся. Остановился наземный транспорт и метро. Бастовали пилоты самолетов (авиакомпании «Алиталия»), а также сотрудники железных дорог. Было прекращено морское сообщение. 13 марта в Риме прошла грандиозная манифестация в 200 тыс. человек. 31 марта около 30% пассажирских и товарных поездов были отменены в Испании в результате объявленной профсоюзами однодневной забастовки работников железнодорожного транспорта. 8 июня Испания погрузилась в общенациональную забастовку государственных служащих, организованную ведущими профсоюзами страны. Манифестанты выступили против решения правительства о снижении заработной платы госслужащих на 5%. В акциях протеста по всей стране участвовало 2,5 миллиона человек или 2/3 всех госслужащих. В Мадриде трудящиеся блокировали здания министерств и дороги. Забастовщики временно перекрыли главную улицу Барселоны, перегородив её горящими покрышками. В Бильбао демонстрации в ряде случаев переросли в столкновения с полицией. Начавшаяся 28 июня трехдневная забастовка работников мадридского метро поставила испанскую столицу на грань транспортного коллапса. Ведущие профсоюзы Испании призвали к проведению 29 сентября всеобщей забастовки рабочих и служащих.

     Португалии МВФ предписал сократить дефицит бюджета с 9,3% до 3% ВВП. Согласно принятому 26 января бюджету работникам госсектора должна быть заморожена зарплата, увеличен пенсионный возраст, а рабочие места в госсекторе будут сокращены на 10% (безработица в Португалии и так более 10%). 4 марта состоялась 24-часовая забастовка 500 тыс. работников и служащих госсектора, протестующих против политики правительства. Организатором выступила коалиция профсоюзов «Совместный фронт». Остановлен транспорт, закрылись школы и больницы. В забастовке приняли участие также служащие судов, налоговых служб и таможен, а также мусорщики. В акции приняло участие 80% работников госсектора. 23 марта по призыву профсоюза работу остановили 10 тыс. сотрудников железных дорог. Стачка парализовала большую часть перевозок, как пассажирских, так и грузовых. 29 апреля продолжали бастовать работники общественного транспорта. Участники акции выступают против замораживания заработной платы и приватизации государственных компаний. 31 мая в Лиссабоне 300 тыс. человек приняли участие в акции протеста, организованной профсоюзом.

     В Италии 12 марта прошла массовая забастовка трудящихся против экономической политики правительства. В крупнейших городах страны остановился наземный транспорт и метро, сокращено количество авиарейсов, объявлено об отмене поездов. Прервано морское сообщение. Помимо работников городского и междугороднего транспорта, в забастовке участвовали служащие государственных ведомств, банков, сберкасс, аптек, школ и больниц. Бастующие требовали повышения заработной платы, обеспечения более выгодных условий труда. 12 июня около 100 тыс. человек вышли на улицы Рима в знак протеста против мер «жесткой экономии», предложенных правительством. 25 июня в Италии прошла общенациональная забастовка. Трудящиеся выступают против решения правительства «заморозить» зарплаты и пенсии, приостановить ряд общественных проектов.

     Политика  «жёсткой экономии» затронула не только южно- и восточноевропейские проблемные страны, но и «ядро» Евросоюза. О борьбе во Франции уже было сказано выше. В Великобритании в конце октября премьер-министр представил план, включающий такие меры как увольнение 490 тыс. госслужащих, сокращение социальных гарантий, повышение пенсионного возраста до 66 лет. Впрочем, акции протеста начались задолго до объявления этого антисоциального плана и были направлены против общей тенденции перекладывания последствий вызванного спекуляциями банковского капитала кризиса на плечи рядовых граждан среднего и низкого достатка. 5 февраля в лондонском метро началась 24-часовая забастовка, которая положила начало целой серии подобных акций протеста. 9 марта в Англии прошла 48-часовая всеобщая забастовка госслужащих, в которой участвовали сотрудники налоговых служб и судов, музеев и библиотек – всего около 200 тыс. человек. Стачку спровоцировало решение правительства о сокращении на треть компенсаций при увольнении. Эта акция стала одной из самых масштабных в стране за последнее время. 19 марта летный персонал британской авиакомпании British Airways после провала двухнедельных переговоров с руководством авиаперевозчика начал трехдневную забастовку, поддержанную 80% работников. Было отменено две трети рейсов. Работники выступают против планов по сокращению 1200 рабочих мест, замораживанию на два годы зарплаты. С 17 по 24 августа прошла серия забастовок работников почты Лондона, Ковентри, Лимингтона, Ноттингема, Сток-он-Трента и других городов Англии. В конце августа бастовали тюремщики, требуя повышения зарплаты. В конце августа планировалась забастовка работников шести крупнейших аэропортов Англии и Шотландии, однако руководству компании BAA удалось договориться с профсоюзами.

     В Германии правительство Ангелы Меркель совместно с лидерами Социал-демократической партии Германии (СДПГ) приняли закон о повышении пенсионного возраста до 67 лет. Подобные меры уже приняты в Румынии, Италии и так называемыми «социалистическими» правительствами в Испании, Португалии и Греции.

     Массовые  забастовки и выступления трудящихся, начиная с осени, затронули также  Румынию, Германию, Финляндию, Швецию, Данию, Нидерланды и другие страны Европы. В Германии наиболее серьёзные забастовки организовали 18 и 26 октября, 14-17 ноября железнодорожники, требующие повышения зарплат.

3. Итоги

     Таким образом, обострение финансово-экономического кризиса в Европе было сопряжено  с жёсткой политикой сокращения социальных расходов, которая фактически перечёркивает если не все, то большинство достигнутых начиная с 1945 года завоеваний европейских трудящихся. Фактически речь идёт о сломе и демонтаже всей европейской социальной системы, основанной на интеграции рыночно-капиталистических и патерналистско-социалистических принципов, о крахе «общества всеобщего благоденствия» и о резком обострении социальных противоречий. Дискуссионным остаётся вопрос о том, является ли урезание социальных расходов действительно попыткой преодолеть последствия кризиса или, напротив, кризис послужил лишь предлогом (а, возможно, даже и инструментом) для демонтажа социального государства в пользу фундаменталистско-рыночной неолиберальной модели. Второй вариант представляется более вероятным.

     Важно отметить, что проводимые в отдельных странах Европы антисоциальные реформы явно единообразны, скоординированы и направляются из общего центра, а отнюдь не являются случайным совпадением частных инициатив Николя Саркози, Ангелы Меркель, Георгиоса Папандреу и других руководителей государств. Более того, явно единая, скоординированная программа реформ проводится не только в рамках Евросоюза, но охватывает и государства, в него не входящие. Одним из ключевых моментов этих реформ наравне с урезанием зарплат, сокращением социальных гарантий и упрощением процедуры увольнения работников является повышение возраста выхода на пенсию. Так Минтруда Украины выступило за постепенное повышение и выравнивание пенсионного возраста женщин и мужчин с 2012-го до 2021 года. Предусматривается начать повышение пенсионного возраста для женщин через ежегодное его увеличение на 6 месяцев - до достижения 60 лет. В Эстонии разработан законопроект, согласно которому пенсионный возраст к 2026 г. вырастет до 65 лет. Сейчас эстонские мужчины уходят на пенсию в 63 года, женщины догонят их по данному показателю к 2016 году. А с 2017 г. пенсионный возраст для всех будет повышаться на три месяца в год. В Латвии, где пенсионный возраст для мужчин и женщин сейчас составляет 62 года, планируют увеличить его до 67,5 лет. Волну протестов и оппозиции и населения вызвали планы повышения пенсионного возраста в Литве. Там с 2011-2012 гг. планирует увеличивать пенсионный возраст до 65, а потом и до 67 лет, тогда как сегодня в этой стране женщины выходят на пенсию в 60 лет, мужчины - в 62,5 года. Совет министров Италии принял решение о повышении пенсионного возраста для женщин, работающих в государственном секторе экономики, с 60-ти до 65-ти лет. Изменения вступят в силу с 1 января 2012 года. Германия собирается к 2019-ому году повысить пенсионный возраст до 67 лет. Подобные реформы также начаты в Великобритании, Греции и Франции.

     Вполне  очевидно, что руководители и правительства  национальных государств Европы являются не инициаторами «антикризисных» антисоциальных реформ, а лишь их исполнителями. Причём, мы не можем быть уверены в том, реализуют ли они этот проект добровольно, разделяя его цели, или вынужденно, будучи не в силах противостоять давлению таких надгосударственных структур как администрация ЕС, МВФ и стоящие за ними мировые центры транснационального финансового капитала. Представляется вероятным, что руководители европейских стран отдают себе отчёт в том, что данные реформы ведут не просто к резкому нарастанию неравенства и социальной напряжённости, но к демонтажу национальной государственности как таковой, к разрушению гражданского общества и самих наций. Не имея возможности прямо сопротивляться могуществу транснациональных центров управления, национальные правительства вынуждены лавировать между ними и народными массами, поэтому их позиция определяется соотношением сил – тем, кто (мировая финансовая олигархия или народные массы) в данный момент способен оказать большее давление и сдвинуть равновесие в свою пользу. Здесь многое зависит от позиции самих народных масс. Заняв твёрдые национально-патриотические позиции, лидеры социальных протестов имеют шанс оказать на правительства своих стран давление в нужном направлении и заставить их отказаться от слепого следования «рекомендациям» воротил мирового капитала. В то же время, если народные массы займут неконструктивную, ультралевацкую позицию, они рискуют оказаться массовкой в чужом спектакле по образцу «оранжевых революций» или студенческих бунтов конца 60-х и, разрушив остатки национальной государственности, лишь вымостить мировому транснациональному капиталу дорогу к установлению тотальной всемирной власти.

     Многие  аналитики, а также сами участники  народных протестов склонны трактовать произошедший в Европе всплеск акций протеста как подъём классовой борьбы рабочего класса. Такая трактовка, на наш взгляд, не вполне соответствует действительности. В акциях протеста принимают участие далеко не только рабочие, а трудящиеся всех секторов, а также школьники и студенты. Действительно, увеличение пенсионного возраста, а также другие антисоциальные реформы, направленные на сокращение бюджетных расходов, одинаково бьют по интересам всех трудящимся, а не одних только рабочих. Когнитариат (наёмные работники умственного труда: учёные, инженеры, программисты, технологи и т.д.), государственные служащие, учителя, врачи, работники сферы обслуживания (сервисов) и даже менеджеры низшего и среднего звена – то есть все те, кто в развитой постиндустриальной экономике составляет подавляющее большинство трудящихся – по всей видимости, страдают от неолиберальных реформ не меньше, чем рабочие и, очевидно, вносят не меньший вклад в сопротивление этим реформам. Помимо собственно трудящихся в протестах участвуют студенты и школьники, для которых увеличение пенсионного возраста означает дальнейшее повышение и без того высокой молодёжной безработицы. Свой вклад в уличные протесты вносят люди, оставшиеся без работы. Поэтому, на наш взгляд, оценка протестов как узкоклассового движения только рабочих не соответствует действительности, и следует оценивать их скорее как широкое социальное движение народных масс в целом, которое, хотя и имеет классовую природу, но проявляет её в размытой, характерной для постиндустриального общества форме.

     Очевидно, что, несмотря на массовость и поддержку подавляющего большинства населения, протесты против «антикризисных» мер пока имеют чисто реактивную и охранительную природу. Пока активисты протестных акций не готовы предложить свой образ будущего и навязать противнику свой сценарий, а концентрируются лишь на обороне и противодействии наступлению капитала на прежде достигнутые завоевания трудящихся. Организаторы и участники забастовок и демонстраций ограничиваются преимущественно экономическими и социальными требованиями, не ставя вопрос о власти и о коренной смене самой общественной системы. Такая чисто оборонительная, консервативно-охранительная стратегия не может принести победы, и в итоге года мы действительно видим, что, несмотря на обострение и подъём социальной борьбы, трудящиеся и народные массы в целом потерпели поражение (возможно, только временное). Правительствам практически во всех странах удалось преодолеть сопротивление масс, отделываясь лишь мелкими подачками и уступками, и продавить намеченные неолиберальные реформы.

     Свою  роль в том, что не удалось затормозить продолжение неолиберальных реформ сыграло разложение и перерождение ряда «левых» европейских политических партий (как «социалистов», так и «еврокоммунистов»), с одной стороны, погрязших в соглашательстве и оппортунизме, а, с другой стороны, слишком зашоренных и догматичных, чтобы понять необходимость объединения борьбы за социальное государство с борьбой за сохранение национального суверенитета и национально-культурной идентичности. Следует отметить, что наиболее результативными были выступления тех отрядов протестующих, которые тесно примыкают и взаимодействуют с наиболее боевыми европейскими Компартиями (Греции, Португалии и др.).

     В то же время, нельзя не отметить, что  прошедший год  ознаменовался определенным разворотом на европейской политической сцене от диктатуры принципов т.н. политкорректности, толерантности и мультикультурализма к, хотя пока и осторожному, но возвращению в актуальную политику идеи защиты национальной идентичности и суверенитета.

     Налицо  весьма противоречивое явление в европейской политической жизни: одни и те же широкие слои избирателей поддерживает и «левые» лозунги сохранения социального государства и «консервативные» лозунги резкого ограничения миграции и принуждения мигрантов к культурной ассимиляции. Причём эти лозунги в европейской политической практике зачастую не только не противоречат друг другу, но и взаимно друг друга дополняют.

     Правительства пока лавируют, отчасти осторожно солидаризуясь с чаяниями значительных слоев населения и, в то же время, идя на поводу у транснациональной мировой олигархии в других вопросах. Однако это лавирование возможно лишь до тех пор, пока не оформилась сила, способная предложить целостный образ будущего, совмещающий две стороны общественного идеала - социальную и национальную - в форме реалистичного политического проекта.

     В России эту задачу пытается решить КПРФ, выступающая за соединение национально-освободительной  борьбы с борьбой за социализм. Сходный общественный запрос все ощутимее проявляется и в Европе. Общий подъём социальной и политической активности масс в «Старом Свете», возможно, даст шанс на более активную принципиальную смену существующей траектории политических процессов, усиление антиглобализаторских тенденций и попыток противодействия наступлению неолибералов по всем фронтам на национальные государства с целью закрепления транснационального доминирования.

     В 2010 году, в условиях мирового кризиса  получила серьёзное противодействие стратегия транснациональных корпораций на установление нового порядка – замене национальных государств на глобальную структурную единицу «рынок-государство», где минимизирован государственный контроль национальных институтов, устраняются остатки неугодных элементов прошлого в виде социальных программ. Очевидно, что в 2011 году борьба против стратегии неолиберальных глобализаторов на десоциализацию, денационализацию и десуверенизацию существующих государств будет ещё более ожесточенной.