С середины февраля в аэропорту Франкфурта-на-Майне - крупнейшего в Германии авиаузла - бастовал обслуживающий персонал, требуя повышения зарплат и улучшения условий труда. По срочному распоряжению суда, расценившего часть требований как противозаконные, забастовка была прекращена. Но в любой момент она может возобновиться - если профсоюзные лидеры учтут замечания судей.

В любом случае, классовая борьба на летном поле наглядно продемонстрировала, какой властью обладают в Германии профсоюзы, насчитывающие, как в этом случае, не более двух сотен членов. Каждый день менеджменту аэропорта приходилось аннулировать в среднем по 200 рейсов, то есть примерно 15 процентов всех авиаперевозок.

Право на забастовку

 Расписание полетов постепенно вошло в норму, но многие пассажиры - и не только они - до сих пор недоумевают: разве не парадокс, что всего несколько десятков работников имеют возможность едва ли не парализовать огромный аэропорт?

Как пояснил корреспонденту DW сотрудник фонда имени Ханса Бёклера (Hans-Böckler-Stiftung) Хайнер Дриббуш (Heiner Dribbusch), право на забастовку имеет любой профсоюз вне зависимости от его численности. При этом успех забастовки, пояснил эксперт, зависит от того, какие именно ключевые позиции занимают организованные в профсоюзе работники того или иного предприятия.

Дриббуш сравнил происходившее во Франкфурте-на-Майне с ситуацией в лондонском аэропорту Хитроу. Несколько лет назад там объявили забастовку грузчики багажных терминалов, заблокировав на сутки работу воздушных ворот британской столицы. Тогда многие пассажиры тоже удивлялись: как такое возможно? "В самом деле, - указывает Дриббуш, - грузчики - это не специалисты, но в аэропорту они играют одну из ключевых ролей. Если самолеты не разгружаются и не загружаются, то и выполнять рейсы они не могут".

Когда в Германии речь заходит о забастовках, то в первую очередь на ум приходят объединенный профсоюз работников сферы услуг Ver.di или профсоюз занятых в металлообрабатывающей сфере IG Metall. Число членов каждого из этих объединений превышает два миллиона человек. Но наряду с такими гигантами в Германии существуют и малые профсоюзы. В одном из них - GdL- объединены, например, машинисты локомотивов. Крупные профсоюзы имеют большое общественное и политическое влияние, которым активно пользуются, требуя, например, введения минимального размера оплаты труда для всех немецких трудящихся.

Малые профсоюзы большой политикой не занимаются. "Они сознательно дистанцируются от крупных профсоюзов, чтобы эффективнее добиваться своих целей", - рассказывает Хаген Леш (Hagen Lesch) из близкого к деловым кругам ФРГ Института немецкой экономики в Кельне.

Возможности, которыми располагают профсоюзы в Германии, порой нарушают баланс сил на тарифных переговорах. Угрожая забастовками, они могут оказать такой мощный нажим на хозяев предприятия, что последним не остается ничего другого, кроме как удовлетворить профсоюзные требования. "В таком случае работодателям приходится соглашаться на вообще-то неприемлемые с коммерческой точки зрения решения", - поясняет Хаген Леш. То есть налицо неравенство сторон на таких переговорах, а в результате трудовые конфликты часто приходится решать в судах.

Дополнительную силу малым профсоюзам придает ощутимость эффекта от их забастовок в повседневной жизни. "Когда прекращают работу водители трамваев, это замечает каждый, - отмечает Хайнер Дриббуш. - А когда бастуют сталелитейщики, то никому в глаза не бросается факт уменьшения производства стали в стране".