Без царя в голове

В путинско-медведевском официозе – «Российской газете» – очередные обличительно-разоблачительные страдания по поводу 95-летия со дня – точнее, с ночи – расстрела Николая II в Ипатьевском доме. Доктор исторических наук Ю. Кантор профессионально, со знанием дела вскрывает все недомолвки и мифы советской пропаганды и завершает свой труд словами «Так советская власть почти шесть десятков лет спустя уничтожила последнего свидетеля одного из первых своих преступлений» (свидетель неодушевлённый – Ипатьевский дом).

И умудряется при этом недомолвить, кто именно уничтожал этого свидетеля.

А уничтожал – Ельцин Борис Николаевич, первый секретарь Свердловского обкома КПСС. Да-да, тот самый всенародноизбранный вечнонепросыхающий главнокомандующий, «демократ», «борец с привилегиями», который и по Верховному Совету из танков стрелял, и не то, что один Ипатьевский дом, а половину домов вместе с жителями в городе Грозном в развалины превратил – был у него интерес небольшую войнушку устроить.

И попытка заменить фамилию Ельцина фотографией какой-то бумажки, подписанной исполкомовским начальством – недомолвка совсем неумная, ибо все помнят и знают, что без указания Ельцина никакие исполкомцы ничего сделать не могли – потому комитет так и назывался: исполнительный.

Так что методы агитпропа остались всё теми же – перекраивать полуправду в угоду текущей власти.

Хорошо ещё, что не повторяет Ю.Кантор уж слишком очевидное враньё про расстрел августейшего семейства по личному распоряжению Ленина – Ленин как раз был заинтересован во всенародном суде над этим насекомым. И суд над ним начало готовить ещё Временное правительство – в комиссию, готовившую обвинение бывшему царю, входил и поэт Александр Блок.

И вскользь, недомолвкой, проходится по очень интересной теме – отношение к бывшему царю народа, который Кантор с потугой на сарказм именует «красными пролетариями». Царя «едва не растерзала разъярённая толпа», была «угроза расправы»…

А угроза расправы была очень серьёзная. Когда царя привезли из Тобольска, куда сослало его Временное правительство, в Екатеринбург, несмотря на ранний час и на то, что прибытие царя старались сохранять в тайне, все платформы были запружены народом. И отнюдь не для выражения верноподданнических чувств и пения «Боже, царя храни» – очевидцы пишут о совсем ином настроении и высказываниях людей.

Положение становилось настолько серьёзным, что охрана царского поезда начала демонстративно выкатывать и готовить пулемёты. Народ отхлынул – но вокзальный комиссар пригрозил ударить по пулемётам из пушек, которые стояли поблизости. Дело шло к большой крови, но начальник станции подал на соседний путь товарный состав, который прикрыл собой царский поезд и царя с семейством поспешно перевезли на другую станцию, уже окружённую плотным заслоном красноармейцев, а затем отправили в Ипатьевский дом на автомобилях.

И когда «Российская газета» рассуждает об «исторической памяти», не надо выдавать за неё помпезный храм с не очень красивой историей строительства («постоянное разворовывание собранных народных средств» – Википедия), а помнить, как встречали Николая простые люди, его современники, знающие о нём не по сусально-паточным байкам агитпропа.

А ведь его предупреждали!

Не так давно историки составили список из 25 самых богатых людей тысячелетия(!). На первом месте оказался император средневекового государства Мали Муса I (400 млд. долл. в современном эквиваленте). Второе, третье и четвёртое места – у американцев, династии Ротшильдов, Рокфеллеров, Карнеги. А на пятом – Николай II, 300 миллиардов долларов!

Нищая, периодически голодающая (последний голод – в 1911 году), технически отсталая, не имеющая современных технологий, битая японцами и немцами страна – и 300 миллиардов у царствующей семейки.

А наследство Сталина – ношеная шинель да латаные валенки, но могучая страна-победительница, изготовившаяся к прыжку в космос.

Полная бездарность и авантюрность, за которую русскому народу приходилось расплачиваться кровью, – так можно охарактеризовать деятельность Николая.

В феврале 1917 года писатель В.Г. Короленко (которого во время Гражданской войны и красные, и белые считали авторитетом и образцом честности) выпустил брошюру с описанием преступных авантюр Николая. Среди них раскрывались и подлинные причины русско-японской войны: царствующий дом делал неплохой бизнес, им мало было 300 миллиардов.

Как начиналась николаевская авантюра на Дальнем Востоке? Китай был тогда ослаблен и войной с Японией, и внутренними распрями. Но с Россией сохранялись дружественные отношения. И Николай решил захватить кусок китайской территории с Порт-Артуром.

С.Ю. Витте предупреждал Николая: «Мы обязались защищать Китай от всяких поползновений Японии занять какую-либо часть китайской территории… после всего этого подобного рода захват явился бы мерою возмутительною и в высокой степени коварною… Мера эта является опасною… Занятие Порт-Артура или Да-лянь-вана несомненно возбудит Китай и из страны крайне к нам расположенной и дружественной сделает страну нас ненавидящую, вследствие нашего коварства».

Николай сделал вид, что согласился – и ввёл войска в Порт-Артур, вызвав ненависть Китая и подъём милитаризма в Японии. Но и это полбеды, если бы царь сделал Россию настолько сильной, что Япония не посмела бы напасть – или была бы мгновенно разгромлена. Но николаевская Россия была слабой, а слабых всегда бьют – разгром сухопутных сил при Мукдене и уничтожение флота при Цусиме, сдача Порт-Артура стала ударом по национальной гордости и одной из причин революции 1905 года.

Уместно, кстати, будет напомнить, что в войне с Японией только Германия, и то тайно, помогала России – Европа и США были на стороне Японии.

Позорно проиграв внешнему врагу, в войне с «врагом внутренним» Николай преуспел – залил кровью и уставил виселицами всю страну. И не только у «дипломированного адвоката Ульянова были личные мотивы расправиться с бывшим монархом» (как пишет Ю. Кантор) – святой местью пылали сердца тысяч и тысяч людей.

В 1907 году поэт Константин Бальмонт предупреждал:

Наш царь - Мукден, наш царь - Цусима,

Наш царь - кровавое пятно,

Зловонье пороха и дыма,

В котором разуму - темно...

Наш царь - убожество слепое,

Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел,

Царь-висельник, тем низкий вдвое,

Что обещал, но дать не смел.

Он трус, он чувствует с запинкой,

Но будет час расплаты, ждёт.

Кто начал царствовать - Ходынкой,

Тот кончит - встав на эшафот.

Но до эшафота Николай успел устроить ещё одну кровавую авантюру – войну с Германией. Никаких уроков из войны с Японией он не вынес.

Пётр Великий каждое своё поражение превращал в победу – учился у врага, создавал новое вооружение, осваивал новую тактику и стратегию, даже поражение делало нас сильнее.

А Николай сделал единственный вывод – вернул пёстрые парадные мундиры XIX века господам офицерам. А господам капиталистам – перечитайте Гиляровского, Обнинского, Маниковского – возможность наживаться на солдатской крови, поставляя мундиры из пакли, сапоги с картонными подошвами и снаряды по цене втрое выше казённой. Гениальный оружейник В.Г. Фёдоров был оторван от работы над принципиально новым оружием – автоматом, который сделал бы русскую армию непобедимой, и отправлен искать оружие в США и даже у вчерашнего врага – Японии, потому что Николай не позаботился о военных заводах.

И ведь предупреждал Николая министр внутренних дел П.Н. Дурново, что будет, если царь затеет эту авантюру: «в случае неудачи, возможность которой, при борьбе с таким противником, как Германия, нельзя не предвидеть, — социальная революция, в самых крайних её проявлениях, у нас неизбежна…».  Но за французские займы Николай решил расплатиться русской кровью, и погнал совершенно не подготовленную к войне армию воевать за французские интересы – наплевав на то, что Германия естественный геостратегический партнёр России и забыв о её помощи в войне с Японией.

И всё получилось – точно как предупреждал Дурново, а он предупреждал и о возникновении нацистской диктатуры в Германии, как следствии войны. Так что и Гитлер – подарочек нам от покойного царя-батюшки Николая Кровавого.

Встреча во времени

Ну, ладно, совершил историческую промашку комиссар Яковлев, выкатив пулемёты против народа, чтобы уберечь царя с августейшим семейством от праведного гнева. Можно было, например, семейство пулемётами прикрыть, а Николаю дать пинка, чтобы вылетел из вагона, да со своими верноподданными и пообщался бы. Ответил на интересующие народ вопросы.

А потом руками развести, дескать, не уберегли царя-то, народ его на сувениры разобрал. И сейчас «Российской газете» не в чем было бы большевиков упрекать – ну, недоглядели, недостерегли, бывает и на старуху проруха.

Но вот я всё стараюсь представить, что было бы, если бы во времени встретились двое Романовых – Пётр Великий и Николай Ничтожный?

Зная нрав и навыки грозного нашего царя, можно представить, что он сделал бы из своего ничтожного потомка – а слабонервным лучше вообще не представлять. За всё бы спросил, и по-родственному, и по-царски.

Потому и осиротела русская земля по кончине Петра, но облегчённо вздохнула по смерти Николая.

Рыдальцам и рыдалицам

Кто лет через сто вспомнит, что жила на свете доктор исторических наук Ю.Кантор, писала какие-то слова о Николае и умалчивала о Ельцине? Разве что внуки-правнуки.

А вот слова великого писателя Марк Твена люди во всём мире ещё долго будут перечитывать.

И среди этих слов есть такие: «...о Франции и о французах до их навеки памятной и благословенной революции, которая одной кровавой волной смыла тысячелетие подобных мерзостей и взыскала древний долг - полкапли крови за каждую бочку ее, выжатую медленными пытками из народа в течение тысячелетия неправды, позора и мук, каких не сыскать и в аду. Нужно помнить и не забывать, что было два "царства террора"; во время одного - убийства совершались в горячке страстей, во время другого - хладнокровно и обдуманно; одно длилось несколько месяцев, другое - тысячу лет; одно стоило жизни десятку тысяч человек, другое - сотне миллионов. Но нас почему-то ужасает первый, наименьший, так сказать минутный террор; а между тем, что такое ужас мгновенной смерти под топором по сравнению с медленным умиранием в течение всей жизни от голода, холода, оскорблений, жестокости и сердечной муки? Что такое мгновенная смерть от молнии по сравнению с медленной смертью на костре? Все жертвы того красного террора, по поводу которых нас так усердно учили проливать слезы и ужасаться, могли бы поместиться на одном городском кладбище; но вся Франция не могла бы вместить жертв того древнего и подлинного террора, несказанно более горького и страшного; однако никто никогда не учил нас понимать весь ужас его и трепетать от жалости к его жертвам...».

Вот это слова настоящего свободного человека и человека великого.

А рыдальцам и рыдалицам вольно омочать лицемерными слезами полосы «Российской газеты» – совет Чехова выдавливать из себя раба не всем пригоден. Ну, не могут они без царя – как глуповцы без градоначальника.