На труднейшем и ответственнейшем посту главного редактора главной газеты страны Виктор Григорьевич Афанасьев проработал с 1976 по 1989 год — более 13 лет. Это действительно дольше всех, кто служил в такой высокой должности до него и после. А если ещё учесть, что с 1968 года в течение шести с половиной лет он был заместителем главного редактора «Правды», то стаж правдиста получается у него почти в два десятилетия.

Словом, работавшим под его началом есть что вспомнить и о чём рассказать. Отчасти это сделано в коллективной книге «Искатель истины с улицы Правды», вышедшей четыре года назад. В аннотации сказано, что она посвящена выдающемуся учёному и редактору, портрет которого создают 35 человек, в разные годы его знавшие. Всем эту книгу рекомендую: пока она ещё есть в нашей общественной приёмной.

У меня же задача сегодня вот какая. В связи с памятной датой хочу попытаться выделить то, чем, на мой взгляд, этот человек заслуживает особого уважения.

Его исследования нужны и сегодня

Да, конечно, он стал выдающимся учёным в той сфере общественных наук, которой посвятил свои исследования. А сфера эта чрезвычайно широкая. Она охватывает проблему целостности живого и научное управление обществом, информатизацию и системный подход в изучении общественных явлений. И по каждому из этих направлений им созданы труды, сохраняющие большое значение и сегодня.

Его по праву называют основателем советской школы человековедческого управления, которая не случайно оказалась особо востребованной в Китае. Там были переведены шесть книг академика В.Г. Афанасьева, и они стали учебниками, настольными книгами, руководством при проведении плодотворных реформ в КНР.

Ну а в нашей стране есть ли сегодня интерес к научному наследию советского академика? К счастью, да. Отмечу, например, межвузовскую научно-практическую конференцию молодых московских учёных, посвящённую этой теме. А в Российском государственном социальном университете под руководством ректора, академика РАН В.И. Жукова с 2003 года ежегодно проводятся Афанасьевские управленческие чтения. В нынешнем году такие чтения были уже десятыми. И вот высказывание заслуженного деятеля науки РФ профессора Г.В. Атаманчука:

— По складу ума и широте мышления Виктор Григорьевич Афанасьев был истинным философом, способным ставить и фундаментально познавать крупные, масштабные проблемы общественного развития. Он понимал, что рационально и эффективно управлять можно только на основе чётких знаний об объективных закономерностях, движущих силах и векторах мировых процессов.

Но понимает ли это нынешняя власть в России? Ведь, согласно В.Г. Афанасьеву, социальное управление как управление целостным обществом возможно лишь тогда, когда вся деятельность людей направлена на реализацию общих целей, близких, дополняющих друг друга интересов во имя сохранения и развития общества. Управление, которое не выполняет в обществе гуманистическую функцию, превращается в манипулирование людьми, в технологию достижения любой, в том числе аморальной и асоциальной, цели. Такое «управление» становится опасным источником социальных деформаций.

Есть о чём задуматься на фоне того, что уже четверть века происходит в нашей стране?

Призвание и способности

Итак, доктор философских наук В.Г. Афанасьев, работавший тогда в Академии общественных наук при ЦК КПСС, стал одним из ведущих руководителей «Правды», а затем и её главным редактором. Само по себе это было вполне закономерно: учёные и до него приходили к нам на должность Главного. Правда, не каждый мог выдержать сверхнапряжённость её. Мы помним, например, академика А.М. Румянцева, который, едва приступив к редакторским обязанностям, слёг в больницу после резкого выговора «свыше» за одну из острых публикаций. Слёг, пролежал почти год и в редакцию фактически уже не вернулся.

Но сколько же острых, даже острейших публикаций на самые злободневные темы появилось в «Правде» за годы редакторства Виктора Григорьевича! И сколько, как он выражался, «нахлобучек» приходилось ему в связи с этим принимать! «Бочку на «Правду», — напишет он потом, — катили и слева, и справа, и низы, и верхи». Это верно. Мы это знали, видели, переживали вместе с ним. Однако ему-то, понятно, доставалось больше всех. Всё выдерживал.

Тут надо говорить об уникальных способностях человека, интеллектуальных и физических. От природы одарён был богато, чему свидетельств множество. Родившийся в дальнем селе, он с отличием окончил среднюю школу. Уже тогда мечтал о науке, но приближалась война, и стал он боевым лётчиком. Воевал на Западе и на Востоке. После капитуляции Японии служил в Хабаровске, затем в Чите. Именно здесь он серьёзно увлёкся философией и в конце концов поступил на заочное отделение исторического факультета единственного в ту пору читинского вуза — педагогического института (ныне Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет имени Н.Г. Чернышевского).

Это произошло летом 1949 года. А уже в октябре следующего, 1950-го, он институт окончил. С отличием. За 15 месяцев вместо положенных 5 лет! И в 1951-м, снова заочно, поступает в аспирантуру Московского областного педагогического института имени Н.К. Крупской — на кафедру философии. Внимание: окончил аспирантуру за полтора года вместо плановых 4 лет и в том же 1953 году защитил кандидатскую диссертацию.

Вот такие темпы. Его явное призвание к науке и редкостные данные исследователя высоко оценил научный руководитель молодого кандидата профессор Илья Диомидович Панцхава. Это он, назвав своего подопечного прирождённым философом, стал настаивать, чтобы тот расстался с военной службой и перешёл на работу в вуз.

Из армии Виктор Афанасьев демобилизовался капитаном, а работу нашёл в Челябинском пединституте. Казалось бы, провинциальный вуз, место обычного преподавателя. Но вот вам ярчайшее доказательство, что не место красит человека, а наоборот. В 1959 году по совету профессора Панцхавы челябинский преподаватель принимает участие во всесоюзном конкурсе на популярный учебник по философии. Конкурс этот он не просто выиграет, он победит в нём поистине с блеском. Поскольку все представленные работы для сугубой объективности оценок обозначены были не подлинными фамилиями и должностями, а условными псевдонимами, открытие такого поразительного таланта из Челябинска стало особенно сенсационным.

Поразительность состояла в необыкновенном умении автора предельно доходчиво, действительно популярно донести до читателей сложнейшие философские знания, не теряя при этом их сути и научности. Работа В.Г. Афанасьева «Основы марксистской философии. Популярный учебник» сразу же была издана тиражом 150 тысяч экземпляров и, что называется, широко пошла в народ. Затем под названием «Основы философских знаний» книга эта выдержала 24 издания общим тиражом в несколько миллионов экземпляров только на русском языке, переведена была на 60 языков, удостоена Государственной премии СССР.

Как же он всё это осиливал?

Рассказываю о его способностях и достижениях для того, чтобы подчеркнуть, насколько удачным был выбор кандидатуры главного редактора «Правды». Учёный? Да, настоящий, по призванию. Но ещё и популяризатор, блестяще умеющий писать. Замечу, вслед за популярным учебником по философии он вместе с соавторами подготовил учебники по научному коммунизму — для студентов вузов и слушателей школ марксизма-ленинизма. Они тоже выдержали массу изданий.

Вообще, этот человек являл собой сплав жгучего интереса к науке и вместе с тем к жизни. В единстве. И потому не было у него, по-моему, никогда стремления замкнуться в башне из слоновой кости, дабы, забыв обо всём ином, предаться абстрактным размышлениям. Мог иногда вздохнуть «под настроение»: эх, дескать, если бы сосредоточился я только на теории… Но «только» — органически не мог!

Например, в 1960 году он начал работать в Академии общественных наук, и вскоре ему приходит мысль организовать при руководимой им кафедре научно-исследовательскую социологическую лабораторию, которая стала одной из первых в стране. С 1964 года почти пятнадцать лет велись здесь конкретно-социологические исследования, анализировалось общественное мнение разных слоёв населения по самым актуальным социально-экономическим вопросам. А результаты публиковались в ежегодных сборниках под названием «Научное управление обществом», главным редактором которых с 1967 по 1981 год неизменно оставался Виктор Григорьевич Афанасьев.

То есть он уже работал главным редактором журнала «Коммунист», работал в «Правде», а предыдущего своего начинания не оставлял. Почему? Да потому, что считал это очень важным для страны, для совершенствования партийного и государственного управления.

Когда я сегодня думаю о нём, прежде всего перед глазами возникает такая картина. Входишь в кабинет Главного, а он стоит за кафедрой и пишет или правит. Это был любимый метод его работы — стоя. И всегда поражало умение мгновенно переключаться с одного дела на другое.

Они, дела эти, накатывались валом: газета — непрерывный конвейер. Заходят дежурные с полосами очередного номера; кто-то просит разобраться в его конфликте с редактором отдела; звонит телефон, и надо ответить на претензии начальства по острому материалу…

Как он, не теряя сдержанности и спокойствия, осиливал всё это? Да ещё (этого не могу постигнуть до сих пор!) среди всей этой круговерти умудрялся выкраивать время для собственных газетных статей и научных трудов. Да ещё выполнял обязанности члена ЦК КПСС и депутата Верховного Совета страны, много делал как председатель правления Союза журналистов СССР, продолжал педагогическую деятельность, руководя будущими докторами и кандидатами наук, выступал с докладами на высоких международных и союзных научных форумах, вёл по телевидению регулярную передачу, отвечая на вопросы телезрителей…

«Правда», тираж которой доходил тогда до 11 миллионов экземпляров, была единственной газетой в стране, которая выходила без выходных. Значит, и в субботу, и в воскресенье он должен быть на вахте. Своего рода отдушиной, помогавшей ему поддерживать силы и сохранять физическую форму, стало увлечение водными лыжами. Вот это он в выходные, когда рабочий день был несколько укороченным, мог себе позволить. И мы видели своего Главного с зачехлёнными лыжами в руках, приезжавшего после занятий любимым видом спорта.

Нравились ему, военному лётчику, скорость и риск на воде! Были серьёзные травмы, но и немалые успехи тоже были. Причём не только личные. Ведь он возглавил Федерацию воднолыжного спорта Москвы, а затем стал президентом Всесоюзной воднолыжной федерации, внёс огромный вклад в развитие воднолыжного движения в СССР. И, конечно, заслуженной наградой стала для него золотая медаль Международной федерации водных лыж.

Предательство презрел

Если у человека есть талант, а тем более не один — это замечательно. Однако это ещё не говорит о том, каков человек. Собственно, и не его заслуга, что он талантлив. А вот как он распоряжается своим дарованием, на что его направляет, чему им служит, это всецело зависит от человека.

Чему отдавал свои способности, силы, душу учёный и журналист Виктор Григорьевич Афанасьев? Может быть, прозвучит слишком громко, но это абсолютно точно: делу строительства социализма в родной стране, которую любил глубоко и беззаветно.

Социализм для него был синонимом справедливости, потому никаких колебаний — за или против — по определению не могло возникнуть. И вполне понятно, с какой радостью воспринял он в 1985-м лозунг нового генсека: «Больше демократии, больше социализма!» Думаю, в «Правде» так же восприняли этот призыв почти все. Если бы знать, что скрывалось за ним и кто за ним прячется…

А скрывалось предательство. Прятались предатели, проникшие в самый верх партийного и государственного руководства!

Вот уж о чём даже помыслить не мог он. В партию коммунистов вступил в 1943-м, на фронте. Здесь превыше всего ценилась верность долгу, а презиралось более всего именно предательство. И надо же было такому случиться, что теперь в ЦК КПСС над ним оказался один из самых махровых предателей — А.Н. Яковлев, правая рука Горбачёва. Тоже академик, между прочим. Кто бы мог подумать…

Действия предателей были коварными и хитрыми, чтобы запутать, сбить с толку. Я помню, с каким тяжёлым недоумением обращался Виктор Григорьевич ко мне, редактору «Правды» по отделу партийной жизни, после очередной встречи в ЦК:

— Опять Яковлев говорил, что плохо партия перестраивается и «Правда» недостаточно этому содействует. Что он имеет в виду?

А имелась-то в виду не перестройка партии — целью был её развал. И это понимание к нам постепенно стало приходить, но, увы, далеко не сразу.

Помню, как навязывалась нашей редакции восторженная рецензия на роман А. Рыбакова «Дети Арбата». Я чувствовал, понимал, что всё в душе фронтовика Афанасьева противится такой оценке. Да он, комсомолец 30-х годов, о многом прямо говорил на обсуждениях этой статьи: «Не так всё было, не так!» Обсуждений этих состоялось несколько. Афанасьев «заворачивал» статью, требовал переработки. По-моему, в конце концов на страницах «Правды» она так и не появилась.

Словом, было много поводов для недовольства «наверху». И становилось всё больше. Афанасьева гнули, но получалось плохо. Не гибким оказался в «их» смысле — вот суть! А вроде бы, что стоило пойти навстречу, и жил бы припеваючи…

Кое-кто на сей счёт даже высокомерно сочувствовал ему, выражая, так сказать, «соболезнования». В Колонном зале Дома союзов, на торжественном вечере в честь Дня печати и юбилея «Правды» (75 лет исполнилось газете в 1987 году!), после доклада Виктора Григорьевича в перерыве подошёл ко мне его бывший заместитель, ставший главным редактором «Известий», и со вздохом прокомментировал: да, дескать, не меняется, по-старому говорит и по-старому газету делает…

А что значило для «них» по-новому? Когда я в те времена попал в командировку в Испанию, наш собкор Волков рассказал о недавнем приезде большой группы подручных Александра Яковлева — учёных, журналистов, представителей творческой интеллигенции. Что называется, передовики «перестройки», её правофланговые. И вот в одном из застолий, крепко выпив, Гавриил Попов выдал кредо, которым они руководствовались: «Чем хуже, тем лучше». То есть чем хуже для страны, тем лучше для них.

Мог ли Афанасьев принять такое кредо и своей деятельностью его поддержать? Мог ли сделать из «Правды» совсем другую газету, чего, собственно, от него и добивались? Нет, конечно! И потому в качестве главного редактора «Правды» — главной газеты партии и всей страны, которые теперь требовалось разваливать, он был обречён.

Его отставка состоялась в конце октября 1989 года. Он ушёл духовно не сломленным, но здоровье было подорвано безнадёжно. Жить ему оставалось меньше четырёх с половиной лет...