Только что закончилось рассмотрение думским комитетом по регламенту представления генеральной прокуратуры о получении согласия Государственной Думы на направление в суд дела по обвинению депутата-коммуниста В.И. Бессонова в причинении закрытой черепно-мозговой травмы двум бывшим руководителям различных полицейских структур Ростовской области.

Материалов уголовного дела не было. Рассматривалось лишь представление прокуратуры, в котором кратко (в высшей степени кратко) описаны только доказательства, на которые ссылается обвинение. В нем не то, что не приведены доказательства защиты, там даже не говорится, что таковые есть в материалах дела. Пояснения по этому поводу представителя прокуратуры просто смехотворны: генеральный прокурор убежден в виновности Бессонова, поэтому нет необходимости представлять депутатам доказательства защиты! Это что, 37-й год?

Как депутаты будут судить о том, есть основания направлять дело в суд, или нет?

Когда начали обсуждать какие-то фрагменты доказательств (поскольку присутствовал Бессонов и некоторые из депутатов, принимавшие участие в событиях, по результатам которых Бессонову предъявили обвинение), пошли нестыковки и противоречия. Выяснилось, что видеозаписи фиксируют что угодно, но только не момент нанесения ударов высокопоставленным сотрудникам полиции, охраняемым ОМОНовцами. Показания свидетелей, допрошенных через 8-9 месяцев после событий, противоречат их объяснениям, полученных от них в тот злополучный день, потерпевшие полицейские с черепно-мозговыми травмами, формально находившиеся на амбулаторном лечении, через несколько дней участвуют в охране общественного порядка на митинге «несогласных» и пр. 

Присутствовало большое число депутатов-коммунистов, не являющихся членами данного комитета. Обсуждение длилось 2,5 часа.  За это время с заседания ушло 3 депутата-единоросса из 6 присутствовавших.

Фактические итоги голосования (без учета процедурных тонкостей) – 7 проголосовало за то, чтобы рекомендовать Думе удовлетворить представление прокурора (все единороссы), 6 – проголосовало за то, чтобы рекомендовать думе отклонить представление прокурора. 

Коммунисты пытались достучаться до совести присутствовавших, но те, делая вид, что якобы стоят на стороне справедливости, как щитом прикрывали свою неискреннюю позицию формализмом. Вот вроде бы Бессонов предложил комитету рекомендовать Думе рассмотреть его вопрос тайным голосованием, заработал похвальную реплику «умничка», проникнутую якобы искренней заботой и желанием помочь, но цинизм в том, что решение как голосовать – тайно или открыто, принимает Дума, где подавляющее большинство единороссов, и решает это открытым голосованием.  Сразу будет видно, кто поддержал тайное голосование по Бессонову.