- Уважаемые коллеги! Мы принимаем свой закон ровно за месяц до того, как наступит годовщина со дня трагедии на шахте «Распадская» в Кузбассе.

     Поэтому внимание к этому закону особенное. Но я хочу информировать вас о  том, что до сегодняшнего дня в  шахте находятся 14 горняков, и, несмотря на все обещания ответственных лиц, тела их так и не доставлены на поверхность, хотя добыча в шахте возобновлена.

     Я напомню, что за последние 20 лет, начиная  с 1990 года, только в Кузбассе погибли 426 горняков в 22 авариях. Ежегодно травмируются примерно от тысячи до полутора тысяч шахтёров.

     Поэтому совершенно понятно и очевидно желание  авторов этого закона найти защитные механизмы, чтобы сохранить жизни  людей. Но списывать все причины  аварий только на жадных шахтёров, которые  хотят как можно больше получить денег, и списывать всё только на их недисциплинированность, на то, что они увлекаются алкоголем, наркотиками абсолютно неправильно.

     Давайте посмотрим на проблему  с другой стороны. Стратегия-2020, которой так  гордится партия «Единая Россия», предполагает увеличение добычи твёрдого топлива с 17 процентов до 25 процентов, что требует  интенсификации добычи угля.

     К примеру, в Кемеровской области. Только в 2009 году в России было добыто 300 миллионов тонн угля, из них 107 миллионов тонн подземным способом. 180 миллионов тонн из 300 миллионов тонн добываются ежегодно в Кузбассе, больше, чем добывалось в годы советской власти. При этом получается, что процессы безопасности не успевают за интенсификацией добычи угля. Происходит, как говорят сами угольщики, смещение пластов. Кромe того, это крайне опасное производство с высоким содержанием газа метана.

     Так может алчность, которую приписывают  шахтёрам, больше характерна собственникам, а не горнякам?

     Я проанализировала предложенный закон. Из шести позиций, которые предлагают авторы,  ровно пять относятся к работникам, и только одна статья касается работодателей.

     И то она повторяет норму существующего  Трудового кодекса, и впрямую даже не обязывает их поощрять шахтёров, которым удалось предотвратить какую-то аварийную ситуацию. Говорится, что работодатель может поощрить шахтёра.

     Ну, а что касается человеческого  фактора, то, конечно, он имеет место, но прав, наверное, был здесь Михаил Васильевич, когда сказал, что чрезвычайно  деликатно надо относиться к этой проблеме. Мы предлагаем  дополнить предложенный закон ещё одной главой, где прописать обязанности собственника по обеспечению безопасности труда работников. Вот тогда, наверное, это будет более полный закон, который позволит защитить шахтёра, работающего в опасных  условиях.

     Я тоже обратила внимание, как и коллега  Селезнёв, на тот факт, что и правительство, которое вынесло многочисленные замечания к этому закону, и  профсоюзы, которые дали отрицательное  заключение, и всего шесть регионов, которые поддержали данный закон, осторожно отнеслись к нему, оказав больше политическую поддержку, а не юридическую.

     Хочу  обратить ваше внимание на заключение профсоюзов, где говорится о том, что принятие этого закона нарушит  как минимум две конвенции: Конвенцию  МОТ и Международный пакт 1966 года, который запрещает впрямую принудительный труд, а в данном случае, как один из элементов  наказания – принудительное направление работника на менее оплачиваемую работу, причём делается это не по свободному выбору работника, а по решению работодателя.

     Принятие  этого закона нарушает  две статьи Конституции, часть вторую статьи 55 и части первую и вторую Конституции, а также нарушает сам Трудовой кодекс, поправкой в который  данный закон и является,  части первой и вторую Трудового кодекса. Принудительный труд в России и по Конституции, и по Трудовому кодексу, и по подписанным  нами международным конвенциям просто запрещён. Поэтому данная норма  вызывает большие сомнения. Это нарушение прав человека в конце концов.

     Ну, а что касается содержания, то предлагаю  пройтись по этому закону. Передо мной статья  330,  пункт 1, которая даёт право регулировать вопросы режима, труда, отдыха, сверхурочных работ, праздничных, выходных не только Коллективным договором,  но и соглашениями или какими-либо локальными актами. Сегодня права работодателей ограничены статьями 99 и 113 Трудового кодекса, по которым сверхурочные, работа в праздничные дни, продолжительность рабочего дня определяются только Коллективным договором. По новому закону работодатель может единолично принять эти решения и ухудшить положение работника.

     Или далее – статья 330, пункт 2, где говорится о необходимости профессиональной подготовки работников, которые работают на подземных работах. Порядок подготовки определяет министерство, а кто будет обеспечивать эту профессиональную подготовку? Почему бы тогда в этой же статье не прописать обязанность работодателя обеспечить профессиональную подготовку работников? Более того, в данной статье говорится о перечне всех профессий, которые требуют профессиональной подготовки. Но ведь на опасных производствах, по сути дела, все профессии и виды работ требуют профессиональной подготовки. Поэтому нам представляется необходимым расширить данную статью, дополнив ее не только обязанностью работодателя обеспечить профессиональную подготовку всех, кто занят на подземных работах.

     Или статья 330, пункт 3, где говорится о дополнительном медицинском осмотре. Здecь не говорится о том, кто будет проводить этот осмотр: специалисты или кто-то ещё. Где будет проходить этот осмотр? По времени: сколько будет продолжаться осмотр? Более того, говорится о том, что в течение рабочего дня будет не только предсменный осмотр, но и в середине смены и по окончании смены. В данном случае достаточно будет только  взгляда  работодателя или кого-то из его свиты, которые заподозрят, что работник находится в состоянии алкогольного опьянения. И это будет достаточно для отстранения от работы. Тaкoe самоуправство просто недопустимо. Это просто унижение людей, которые сегодня работают на угольных предприятиях.

     Когда я говорила о том, что из шести  статей пять касаются ущемления прав работников, и только одна статья касается работодателей, то в качестве предложения вынесла инициативу дополнить данный законопроект новой главой. В этой главе должно быть прописано, что продолжительность рабочего дня на подземных работах должна быть 30 часов в неделю, или дополнительно оплачиваемый отпуск за работу в подземных условиях должен быть 24 календарных дня, а также вопросы, связанные с системой повышения тарифных ставок, должностных окладов, за работу в специфических подземных условиях.

     При этом всё это необходимо прописать, как обязательство работодателя. Tолько тогда можно будет поддержать этот закон.