Вносится фракцией Коммунистической

партии Российской Федерации

в Государственной Думе

 

ЗАЯВЛЕНИЕ

ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ

 

О позиции Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в связи с ратификацией Договора между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений

 

Проект

 

Депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации подтверждают свою приверженность курсу на всеобщее ядерное разоружение, которое должно стать одним из краеугольных камней будущего здания мира и безопасности на Земле.

В то же время Государственная Дума исходит из того, что процесс ядерного разоружения должен протекать таким образом, чтобы не возникало угроз национальной безопасности Российской Федерации.

Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (далее – Договор о СНВ) серьезно сокращает ядерные потенциалы наших государств, являясь, таким образом, еще одним шагом на пути к безъядерному миру. Но депутаты Государственной Думы глубоко обеспокоены тем, что Договор о СНВ оставляет за скобками гонку ряда чрезвычайно опасных для стратегической стабильности вооружений.

 Договор о СНВ не ограничивает развитие противоракетной обороны (ПРО), которая при масштабном развертывании, по сути, становится щитом, за которым может укрыться от ответного удара ядерный агрессор. Между тем в Резолюции о совете и согласии Сената на ратификацию нового Договора о СНВ (далее – Резолюция) прямо утверждается, что Договор о СНВ не налагает на США никаких ограничений в развитии ПРО.

Договор о СНВ не рассматривает в качестве стратегического оружия крылатые ракеты большой дальности морского базирования и никак не ограничивает их число, в то время как США имеют многократное превосходство над Российской Федерацией в данном виде вооружений. А в условиях господства военно-морских сил США в Мировом океане крылатые ракеты «Томагавк» в отношении Российской Федерации фактически являются стратегическим, а не тактическим оружием.

Договор о СНВ не ограничивает вооружений, которые в настоящее время разрабатываются в США в рамках концепции «молниеносного глобального удара», в то время как намерение создавать такие вооружения ясно выражено в Резолюции. В частности, в Резолюции говорится о разработке стратегических носителей, способных к высокоскоростному аэродинамическому полету, что может подразумевать как сверхзвуковые крылатые ракеты большой дальности, так и ударные аэрокосмические корабли, прототип которых – X-37 завершил свой первый полет в декабре 2010 года. В любом случае речь идет об оружии, идеально подходящем для первого обезоруживающего удара.

Все указанные обстоятельства потребуют от Российской Федерации в период действия Договора о СНВ принять комплекс мер для обеспечения своей стратегической безопасности.

Государственная Дума полагает, что в связи с исключительно высокой ценой ошибки при сокращении российских ядерных вооружений в рамках Договора о СНВ основные количественные и качественные параметры такого сокращения должны устанавливаться федеральным законом. Депутаты Государственной Думы выражают готовность включиться в работу по разработке такого закона.

Государственная Дума считает, что в условиях наращивания ПРО Соединенными Штатами Америки Российская Федерация должна сохранить на вооружении те стратегические носители, которые обладают наибольшим потенциалом по преодолению противоракетной обороны. В связи с этим представляется нецелесообразным сокращать в рамках выполнения Договора о СНВ межконтинентальные баллистические ракеты РС-20Б, РС-20В и РС-18Б, за исключением случаев, когда до истечения срока эксплуатации межконтинентальных баллистических ракет указанных типов остается менее одного года.

Государственная Дума подчеркивает необходимость резкого увеличения темпов обновления стратегических ядерных сил Российской Федерации. До настоящего времени эти темпы были совершенно недостаточными. В течение 13 лет, прошедших со дня ввода в строй первой ракеты «Тополь-М», на боевое дежурство в среднем ставилось всего по пять – шесть межконтинентальных баллистических ракет в год. Между тем исторически сложившаяся доля наземных межконтинентальных баллистических ракет в стратегических ядерных силах Российской Федерации составляет около 60 процентов. При таких темпах полное обновление парка наземных межконтинентальных баллистических ракет займет около 70 – 80 лет, что совершенно неприемлемо с точки зрения национальной безопасности.

Эффективную модернизацию стратегических ядерных сил Российской Федерации можно провести, если в период действия Договора о СНВ на боевое дежурство будет ставиться не менее 25 межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования в год. Причем упор нужно делать на обладающие наибольшей боевой устойчивостью шахтные пусковые установки и баллистические ракеты с разделяющимися головными частями, оснащенные боевыми блоками индивидуального наведения и комплексом преодоления ПРО.

В целях скорейшего обновления арсенала российских межконтинентальных баллистических ракет Государственная Дума призывает Президента Российской Федерации и Правительство Российской Федерации значительно расширить военно-техническую кооперацию с Украиной.

Государственная Дума полагает, что безопасность Российской Федерации может быть обеспечена только в случае, если стратегические ядерные силы Российской Федерации будут поддерживаться на уровне не менее 90 процентов от лимитов, установленных Договором о СНВ, как в отношении боезарядов, так и в отношении носителей.

Государственная Дума указывает на необходимость в самое ближайшее время восстановить такую численность российской группировки спутников раннего предупреждения о ракетном нападении, которая обеспечит круглосуточное наблюдение за районами базирования межконтинентальных баллистических ракет США и акваториями патрулирования подводных лодок США с баллистическими ракетами.

Государственная Дума считает целесообразным отказаться от обмена с Соединенными Штатами Америки телеметрической информацией о пусках баллистических ракет. Договор о СНВ ставит такой обмен в зависимость от согласия сторон. Отказ от обмена телеметрической информацией блокирует возможность точной настройки ПРО США на параметры российских ракет.

Государственная Дума убеждена, что необходимо заключить в будущем следующие международные договоры об ограничении вооружений:

об ограничении систем противоракетной обороны;

о сокращении и об ограничении крылатых ракет морского базирования с дальностью полета более 700 км;

об ограничении вооружений, разрабатываемых в США в рамках концепции «молниеносного глобального удара».

В договоре об ограничении вооружений, разрабатываемых в США в рамках концепции «молниеносного глобального удара», ограничению должны подлежать следующие вооружения:

межконтинентальные баллистические ракеты и баллистические ракеты подводных лодок с неядерными боеголовками;

сверхзвуковые и гиперзвуковые крылатые ракеты с дальностью полета более 700 км;

беспилотные ударные летательные аппараты.

Государственная Дума твердо убеждена, что Российская Федерация уже в настоящее время должна максимально четко обозначить те события, при наступлении которых соблюдение Договора о СНВ станет для Российской Федерации неприемлемым. В качестве таких исключительных обстоятельств, дающих Российской Федерации право выйти из Договора о СНВ, должны рассматриваться:

вступление в Организацию Североатлантического договора новых государств из числа государств, которые имеют общую сухопутную границу с Российской Федерацией;

развертывание государствами – участниками Организации Североатлантического договора, помимо Соединенных Штатов Америки, в совокупности 600 и более ядерных боезарядов на стратегических носителях;

развертывание Соединенными Штатами Америки самостоятельно или совместно с другими государствами более 200 ракет-перехватчиков любых видов базирования, которые могут быть использованы для поражения баллистических ракет и их боеголовок с дальностью полета более 2000 км;

развертывание Соединенными Штатами Америки в космическом пространстве ударных систем противоракетной обороны.

К числу ударных систем противоракетной обороны, которые могут быть развернуты в космическом пространстве, в данном случае следует отнести:

ракеты-перехватчики, способные поражать баллистические ракеты и их боеголовки;

оружие направленной передачи энергии (лазерное и пучковое оружие), способное поражать баллистические ракеты и их боеголовки;

отражательные элементы, которые могут быть использованы для отражения и концентрации излучения оружия направленной передачи энергии;

электромагнитные ускорители массы, снаряды которых способны поражать баллистические ракеты и их боеголовки.

Государственная Дума считает, что при наступлении одного или нескольких указанных исключительных обстоятельств участие Российской Федерации в Договоре о СНВ будет угрожать ее национальной безопасности.

На основании вышеизложенного Государственная Дума заявляет, что только реализация этого широкого комплекса военно-технических и дипломатических мер позволит Российской Федерации пройти через очередной этап ядерного разоружения без угрозы для своего суверенитета.

Государственная Дума обращается к Президенту Российской Федерации Д.А.Медведеву с предложением приложить настоящее Заявление к ратификационной грамоте о Договоре между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений.

* * *

ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

К ПРОЕКТУ ЗАЯВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ

«О позиции Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации в связи с ратификацией Договора между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений»

 

(вносится фракцией Коммунистической партии Российской Федерации в Государственной Думе)

 

2-й абзац заявления (стр. 1):

В то же время Государственная Дума исходит из того, что процесс ядерного разоружения должен протекать таким образом, чтобы не возникало угроз национальной безопасности Российской Федерации.

Отметив в первом абзаце заявления позитивное значение ядерного разоружения, Государственная Дума должна подчеркнуть, что безопасность России для депутатов всё же приоритетнее ядерного разоружения. Процесс ядерного разоружения для России сопряжен с определенными опасностями. Нельзя забывать, что в условиях большого отставания России по обычным вооружениям, как от НАТО, так и от Китая, сохранение определенного ядерного потенциала является в настоящее время важнейшей гарантией суверенитета нашей страны. В силу этого, Госдума должна провозгласить трезвый подход к ядерному разоружению. А в основе этого подхода должны лежать наши национальные интересы.

 

3-й абзац заявления (начинается на стр. 1, заканчивается на стр. 2):

Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (далее – Договор о СНВ) серьезно сокращает ядерные потенциалы наших государств, являясь, таким образом, еще одним шагом на пути к безъядерному миру. Но депутаты Государственной Думы глубоко обеспокоены тем, что Договор о СНВ оставляет за скобками гонку ряда чрезвычайно опасных для стратегической стабильности вооружений.

В данном абзаце Госдума указывает на важнейший недостаток Пражского договора – отнесение к стратегическим наступательным вооружениям только тех типов вооружений, которые были провозглашены таковыми еще 20 лет назад – в ходе переговорного процесса по договору СНВ-1. Вместе с тем научно-технический прогресс эти 20 лет не стоял на месте. Военно-политическая ситуация за это время также коренным образом изменилась. США многократно нарастили количество крылатых ракет морского базирования и провели несколько локальных войн, в которых эти ракеты выступили важнейшим ударным оружием, перешли к практической реализации ПРО, испытывают оружие направленной передачи энергии (в частности, высокоэнергетические лазеры на тяжелых самолетах-«боингах»), разрабатывают принципиально новые типы стратегических вооружений в рамках концепции «Быстрого (или «молниеносного») глобального удара»). Все эти процессы оказывают большое дестабилизирующее влияние на стратегическую ситуацию.

Указав на этот недостаток договора, Госдума тем самым разъясняет необходимость всех тех военно-технических и дипломатических мероприятий, которые описаны в последующем тексте заявления.

 

4-й абзац заявления (стр. 2):

Договор о СНВ не ограничивает развитие противоракетной обороны (ПРО), которая при масштабном развертывании, по сути, становится щитом, за которым может укрыться от ответного удара ядерный агрессор. Между тем в Резолюции о совете и согласии Сената на ратификацию нового Договора о СНВ (далее – Резолюция) прямо утверждается, что Договор о СНВ не налагает на США никаких ограничений в развитии ПРО.

Данный абзац заявления констатирует весьма важный для стратегической ситуации в мире факт – новый договор СНВ никак не ограничивает развитие ПРО США. Российская дипломатия считает своей победой содержащееся в преамбуле договора указание на взаимосвязь между стратегическими наступательными вооружениями и стратегическими оборонительными вооружениями. Однако ратификационная резолюция Сената США не оставляет никаких сомнений в том, что США не видят в договоре вообще никаких ограничений для развития ПРО. Я напомню основные положения резолюции по этому вопросу:

1) договор не налагает  никаких ограничений на развертывание систем ПРО, кроме запрета использовать под ракеты-перехватчики шахты сокращаемых МБР;

2) любые попытки дополнить договор ограничениями на развитие ПРО, в том числе в рамках Двусторонней консультативной комиссии, будут рассматриваться как изменение договора, требующее ратификации Сената США;

3) одностороннее заявление России по ПРО от 7 апреля 2010 года не налагает на США никаких юридических обязательств;

4) преамбула договора, по мнению американских сенаторов, вообще не налагает на стороны никаких юридических обязательств.

Последнее положение выглядит юридическим нонсенсом. Но Сенат США требует от своей исполнительной власти понимать договор именно так. А в условиях приоритета внутреннего законодательства США над международными договорами нет сомнений, что именно так американцы и будут трактовать договор.

Мы, конечно, можем не разделять правовую позицию американского Сената. Но решения по развитию американской ПРО принимаем не мы. А процесс ратификации договора в США показал, что позиция России по этому вопросу просто игнорируется. Убежден, что так и будет до тех пор, пока мы четко не укажем, при каких качественных и количественных параметрах ПРО США Россия выйдет из Пражского договора. Только такая конкретная позиция России может быть принята во внимание в США.

 

5-й абзац заявления (стр. 2):

Договор о СНВ не рассматривает в качестве стратегического оружия крылатые ракеты большой дальности морского базирования и никак не ограничивает их число, в то время как США имеют многократное превосходство над Российской Федерацией в данном виде вооружений. А в условиях господства военно-морских сил США в Мировом океане крылатые ракеты «Томагавк» в отношении Российской Федерации фактически являются стратегическим, а не тактическим оружием.

Уже почти 30 лет США наращивают число крылатых ракет на кораблях своих ВМС. Это крылатые ракеты «Томагавк» (BGM-109 Tomahawk), которые в ядерном снаряжении обладают дальностью полета в 2500 км (новое поколение ракет, производимое с 2004 года, – до 3500 км), в неядерном снаряжении – 1300 км. Эти ракеты способны лететь на высоте порядка 30 м в режиме огибания рельефа местности. Имеют малую радиолокационную заметность и высокую точность поражения цели – от 30 до 5 м (в зависимости от используемой системы наведения).

Следует ясно осознавать, что в условиях многократного превосходства американских ВМС над российским ВМФ крылатые ракеты «Томагавк» в отношении России фактически являются стратегическим, а не тактическим оружием. Именно этого мнения придерживаются многие эксперты.

Крылатые ракеты «Томагавк» с кораблей ВМС США, находящихся в Баренцевом и Карском морях,  Средиземном море, Индийском океане, Японском и Охотском морях могут поражать цели практически на всей территории нашей страны и ВСЕ базы ядерных стратегических сил России.

Носителями крылатых ракет «Томагавк» в ВМС США в настоящее время являются: 44 атомные подводные лодки типа «Лос-Анджелес», 3 атомные подводные лодки типа «Сивулф», 4 атомные подводные лодки типа «Виржиния», 4 атомные подлодки типа «Огайо» (только эти 4 гигантские лодки несут порядка 600 «томагавков»), 22 крейсера типа «Тикондерога», 56 эсминцев типа «Орли Берк».  На этих кораблях, по разным оценкам, постоянно размещено от 2800 до 3600 крылатых ракет «Томагавк». А при максимальной загрузке «Томагавками» ударный потенциал американского флота может достичь 10 тысяч крылатых ракет. Возможности российского флота по этому показателю примерно в 20 раз меньше. Российский потенциал крылатых ракет морского базирования большой дальности представлен ракетами РК-55 «Гранат». Такие ракеты в российском ВМФ могут нести только подводные лодки (в США «томагавки» несут как подлодки, так и надводные корабли). Ракета «Гранат» на российских подлодках выстреливаются из торпедных аппаратов. Даже если на российских многоцелевых атомных лодках все торпеды, противокорабельные и противолодочные ракеты заменить на ракеты «Гранат», то и в этом случае совокупный залп ракет «Гранат» может составить порядка 400 штук (что более чем в 20 раз меньше максимальной загрузки «томагавками» американских ВМС). Другие крылатые ракеты российского ВМФ («Гранит», «Базальт», «Вулкан», Москит») имеют значительно меньшую, чем «томагавки», дальность (не более 600 км), а их системы наведения оптимизированы под поражение морских, а не наземных целей.

Таким образом, преимущество США в количестве крылатых ракет морского базирования большой дальности является подавляющим. А в условиях господства ВМС США в Мировом океане способность российского ВМФ в военное время приблизиться к территории США для нанесения удара крылатыми ракетами представляется крайне сомнительной.

Иногда утверждают, что все выводимые в море крылатые ракеты «Томагавк» имеют неядерное снаряжение. При этом ссылаются на ряд политических заявлений, сделанных СССР и США около 20 лет назад. Но эти заявления не являются юридически обязывающими, ситуация не регламентируется никакими международными договорами и, что особенно важно, никак не контролируется.

Существенно, что США в ближайшем десятилетии планируют наращивать число крылатых ракет морского базирования.

Именно наращивание США крылатых ракет морского базирования в сочетании даже с весьма ограниченным развитием американской ПРО делает возможным в 2010-е годы реализацию сценария войны НАТО против России, при котором Россия не сможет нанести ответный удар.

В общих чертах, этот сценарий может быть следующим. Корабли ВМС США и их союзников (в первую очередь – атомные подводные лодки, скрытно проникшие в прилегающие к территории России моря) осуществляют массированный запуск крылатых ракет. Снаряжение ракет – как ядерное, так и обычное, в зависимости от цели. Цели этих крылатых ракет – российские стратегические ядерные силы и пункты управления страной и Вооруженными силами. Низколетящие крылатые ракеты вообще являются крайне сложной для обнаружения целью. При этом большая часть пусков производится с северного направления, где у России после 20 лет «реформ» система ПВО крайне слаба. Запуски проводятся таким образом, чтобы крылатые ракеты, имеющие различную дистанцию стрельбы, поразили все цели одновременно (с разбросом менее чем в десять минут). Возможно, небольшая часть крылатых ракет все же будет обнаружена на траектории полета. Однако данные об обнаружении нескольких ракет не позволят военно-политическому руководству страны получить полную картину массированного нападения. Весьма вероятна в этот период и дезинформация противника о случайном запуске нескольких крылатых ракет (даже с демонстративной самоликвидацией обнаруженных ракет). В этих условиях российскому руководству будет крайне сложно решиться на массированный ядерный удар по США и другим странам НАТО. А после достижения крылатыми ракетами противника своих целей взлететь смогут только немногие случайно уцелевшие российские баллистические ракеты. Вот эти ракеты и их боеголовки и будут нейтрализованы американской системой ПРО.

 

6-й абзац заявления (начинается на стр. 2, заканчивается на стр. 3):

Договор о СНВ не ограничивает вооружений, которые в настоящее время разрабатываются в США в рамках концепции «молниеносного глобального удара», в то время как намерение создавать такие вооружения ясно выражено в Резолюции. В частности, в Резолюции говорится о разработке стратегических носителей, способных к высокоскоростному аэродинамическому полету, что может подразумевать как сверхзвуковые крылатые ракеты большой дальности, так и ударные аэрокосмические корабли, прототип которых – X-37 завершил свой первый полет в декабре 2010 года. В любом случае речь идет об оружии, идеально подходящем для первого обезоруживающего удара.

В США еще с 1990-х годов реализуется концепция «быстрого (или «молниеносного») глобального удара» (англоязычный термин – Prompt global strike; в официальном переводе ратификационной резолюции Сената США по новому договору о СНВ этот термин переведен как «молниеносный глобальный удар», однако перевод «быстрый глобальный удар» в русскоязычных источниках встречается гораздо чаще).

 В рамках этой концепции разрабатываются:

- межконтинентальные баллистические ракеты и баллистические ракеты подводных лодок с неядерными боеголовками;

- сверхзвуковые и гиперзвуковые крылатые ракеты большой дальности (гиперзвуковая скорость – скорость, значительно превосходящая скорость звука; обычно понимается скорость выше 5 скоростей звука в воздухе (5 и более чисел Маха) – более 5500 км/ч);

- беспилотные ударные летательные аппараты (в том числе аэрокосмические самолеты, способные совершать как аэродинамический полет в атмосфере, так и орбитальный полет в околоземном космическом пространстве).

В качестве прототипа ударного аэрокосмического корабля ряд экспертов рассматривают американский беспилотный корабль X-37, совершивший автоматический орбитальный полет в период с апреля по декабрь 2010 года. На орбиту корабль был выведен ракетой-носителем «Атлас-5», а посадку совершил «по-самолетному» – после аэродинамического торможения в атмосфере приземлился на аэродром. Этот корабль имеет массу около 5 т и полезную нагрузку порядка 900 кг. При этом стартовая масса космической системы с X-37 (вместе с ракетой-носителем «Атлас-5») составляет порядка 340 т. То есть, полезная нагрузка составляет всего около 0,25% от стартовой массы системы. У одноразовых ракет-носителей этот показатель примерно в 5-10 раз больше (обычно от 1,5 до 3% от стартовой массы). То есть, Х-37 абсолютно неконкурентоспособен на рынке запусков на околоземную орбиту. Едва ли он может служить и для возвращения на Землю с целью ремонта наиболее дорогостоящих спутников (масса таких спутников обычно значительно более 900 кг). Наиболее естественное объяснение назначения Х-37 – это ударная военная система. По мнению экспертов, X-37, в частности, может служить для уничтожения спутников противника.

Вооружения, создаваемые США в рамках концепции «быстрого (или «молниеносного») глобального удара» являются идеальным оружием первого обезоруживающего удара по противнику. Сверхзвуковые и гиперзвуковые крылатые ракеты сохраняют такое важнейшее преимущество крылатых ракет «Томагавк», как малозаметность для радиолокационных станций и других систем обнаружения (за счет малой отражательной поверхности и способности, по меньшей мере, часть трассы полета пролететь на крайне малой высоте), но имеют при этом многократно большую скорость, чем «Томагавки». Это позволяет наносить удар почти столь же стремительно, как с помощью баллистических ракет, но с минимальными шансами обнаружения противником факта удара. Для обеспечения внезапности такого удара аэрокосмические самолеты, подобные X-37, могут выводить из строя спутники разведки и связи противника.

 

7-й абзац заявления (стр. 3):

Все указанные обстоятельства потребуют от Российской Федерации в период действия Договора о СНВ принять комплекс мер для обеспечения своей стратегической безопасности.

Констатировав в первой части заявления те угрозы, которые связаны с недостатками Пражского договора, Госдума переходит к описанию системы мер, которые необходимо предпринять России для парирования этих угроз.

 

8-й абзац заявления (стр. 3):

Государственная Дума полагает, что в связи с исключительно высокой ценой ошибки при сокращении российских ядерных вооружений в рамках Договора о СНВ основные количественные и качественные параметры такого сокращения должны устанавливаться федеральным законом. Депутаты Государственной Думы выражают готовность включиться в работу по разработке такого закона.

Сокращения вооружений в рамках выполнения Пражского договора будут производиться на таком количественном уровне стратегических вооружений, который во много раз меньше уровня, с которого процесс ядерного разоружения стартовал 20 лет назад. Кроме того, сокращения ядерных вооружений будут проводиться на фоне наращивания американской ПРО. Соответственно, и цена любой ошибки при проведении сокращений во много раз больше.

Нельзя забывать и о существенном внешнем коррумпирующем факторе, который может повлиять на конкретные решения по сокращениям российских вооружений. Речь идет о продолжении американской программы Нанна-Лугара, в рамках которой России будут немного приплачивать за уничтожение наших вооружений. В масштабах российского бюджета речь идет о незначительных суммах. С учетом того, что большая часть средств, выделяемых в рамках программы, остается у разных подрядчиков в США, в Россию поступает, как правило, не более нескольких десятков миллионов долларов в год. Но для отдельных российских генералов эти американские суммы могут показаться значительными. Соответственно, есть опасность, что у некоторых наших генералов фактически будет заинтересованность в максимальном сокращении наших ракет, так как в этом случае придет больше американских денег, от которых можно будет что-то отщипнуть. И не надо ссылаться на то, что окончательные решения будет принимать президент России, так как решение президента в значительной части будет предопределено той информацией, которую ему дадут чиновники и генералы.

В связи со всем вышесказанным, мы полагаем, что существовавший до сих пор механизм принятия решений по сокращениям российских стратегических вооружений должен быть пересмотрен. Конечно, Министерство обороны и Генштаб по-прежнему будут формулировать свои предложения в этой области. Но, как и все наиболее масштабные государственные решения и национальные программы, эти предложения должны пройти через российский парламент и быть оформлены в виде федерального закона. Именно такой механизм принятия решений обеспечит привлечение широкой помощи экспертного сообщества и минимизирует вероятность ошибок.

Наиболее целесообразным представляется разработка целого ряда федеральных законов, которые будут устанавливать основные количественные и качественные параметры сокращения российских стратегических вооружений для отдельных периодов времени, скажем, для каждого года действия договора.

Ссылаться на угрозу нарушения секретности в данном случае, на наш взгляд, не стоит. По нормам Пражского договора стороны регулярно обмениваются информацией о состоянии своих стратегических вооружений и ходе выполнения договора. Поэтому в самом худшем случае американцы будут узнавать о наших сокращениях на несколько месяцев быстрее. Зато такой механизм решений позволит нам избежать ошибок, ценой которых может стать суверенитет и само существование нашей страны.

 

9-й абзац заявления (стр. 3):

Государственная Дума считает, что в условиях наращивания ПРО Соединенными Штатами Америки Российская Федерация должна сохранить на вооружении те стратегические носители, которые обладают наибольшим потенциалом по преодолению противоракетной обороны. В связи с этим представляется нецелесообразным сокращать в рамках выполнения Договора о СНВ межконтинентальные баллистические ракеты РС-20Б, РС-20В и РС-18Б, за исключением случаев, когда до истечения срока эксплуатации межконтинентальных баллистических ракет указанных типов остается менее одного года.

Речь идет о максимально длительном сохранении на вооружении МБР, каждая из которых несет от 6 до 10 ядерных боеголовок и комплекс преодоления ПРО. Кроме того, все эти МБР находятся в высокозащищенных шахтах, которые весьма устойчивы против поражающих факторов ядерного взрыва, а также против диверсионных воздействий.

Таким образом, именно такие ракеты гарантируют неотвратимость нашего ответного удара по противнику даже в условиях развития противником систем ПРО.

Предлагается сокращать эти ракеты только в тех случаях, когда до истечения срока их эксплуатации остается менее одного года. В течение последнего года срока эксплуатации можно произвести сокращение ракеты наиболее целесообразным способом – путем учебно-боевого пуска, подтверждающего надежность остающихся ракет (или путем запуска спутника).

 

10-й абзац заявления (начинается на стр. 3, заканчивается на стр. 4):

Государственная Дума подчеркивает необходимость резкого увеличения темпов обновления стратегических ядерных сил Российской Федерации. До настоящего времени эти темпы были совершенно недостаточными. В течение 13 лет, прошедших со дня ввода в строй первой ракеты «Тополь-М», на боевое дежурство в среднем ставилось всего по пять – шесть межконтинентальных баллистических ракет в год. Между тем исторически сложившаяся доля наземных межконтинентальных баллистических ракет в стратегических ядерных силах Российской Федерации составляет около 60 процентов. При таких темпах полное обновление парка наземных межконтинентальных баллистических ракет займет около 70 – 80 лет, что совершенно неприемлемо с точки зрения национальной безопасности.

Сведения о темпе ввода новых МБР основаны на данных о российских ядерных силах из Меморандумов о договоренности, иногда называемом также Меморандумами о взаимопонимании (английский термин – Memorandum of understanding). Эти Меморандумы США и СССР (а затем – Российская Федерация) публиковали раз в полгода в рамках выполнения договора СНВ-1. Материалы взяты с официального сайта Госдепартамента США. Таким образом, данная информация носит официальный характер. Сайт МИД РФ, к сожалению, эти данные не публикует.

Как видно из Меморандума с данными на 1 января 2009 года у Российской Федерации было 65 межконтинентальных баллистических ракет РС-12M (это код МБР РТ2-ПМ «Тополь-М», принятый в договорах о СНВ). Все другие МБР России, фигурирующие в документе (SS-25, SS-19, SS-18), были поставлены на боевое дежурство еще в советское время.

Ввод в строй ракет «Тополь-М» начался в 1997 году. Таким образом, в 1997-2008 годах, то есть за 12 лет, на боевое дежурство было поставлено 65 новых МБР или в среднем по 5,4 МБР в год.

Для 2010 года существуют уже только неофициальные данные о числе российских МБР. Данные на начало 2010 года содержатся в бюллетене Russian nuclear forces международной организации The Atomic Scientists. The Atomic Scientists – это авторитетная международная неправительственная организация, которая уже несколько десятилетий занимается мониторингом проблем, связанных с ядерным оружием. Согласно данным бюллетеня, в начале 2010 года у РФ была 71 новая МБР (68 штук «Тополь-М» и 3 штуки РС-24 «Ярс»). Таким образом, за 2009 год на боевое дежурство было поставлено на боевое дежурство 6 новых МБР.

На конец 2010 года, по данным сайта http://russianforces.org (сайт, специализирующийся на мониторинге СЯС РФ), у РФ было 76 новых МБР (70 штук «Тополь-М» и 6 штук РС-24 «Ярс»). Таким образом, за 2010 год на боевое дежурство было поставлено 5 новых МБР.

Указанные данные подтверждают тезис о постановке Российской Федерацией на боевое дежурство в 1997-2010 годах в среднем всего по 5-6 новых МБР в год.

В подтверждение тезиса о том, что исторически сложившаяся доля наземных межконтинентальных баллистических ракет в стратегических ядерных силах Российской Федерации составляет порядка 60 процентов, следует сослаться на уже упомянутые Меморандумы о договоренности.

Для начала посмотрим в Меморандум о договоренности с данными о состоянии СЯС СССР на 1 сентября 1990 года (взят с сайта www.armscontrol.ru (данный сайт – авторитетный источник информации по проблемам ядерного оружия и разоружения). Согласно данному Меморандуму, у СССР было 2500 стратегических носителей (МБР, БРПЛ, тяжелые бомбардировщики), из них – 1398 МБР. Таким образом, доля МБР среди стратегических носителей составляла 55,9%.

Затем посмотрим в Меморандум о договоренности с данными о состоянии СЯС РФ на 1 июля 2009 года (взят с официального сайта Госдепартамента США). Это последние официальные опубликованные данные о состоянии СЯС РФ. Согласно данному Меморандуму, у Российской Федерации было 809 стратегических носителей (МБР, БРПЛ, тяжелые бомбардировщики), из них – 465 МБР. Таким образом, доля МБР среди стратегических носителей составляла 57,4%.

Как видно из данных документов, на протяжении большого периода времени доля МБР среди всех стратегических носителей отечественных СЯС стабильно остается близкой к 60%.

В подтверждение тезиса о том, что при темпах ввода в 5-6 МБР в год для обновления парка наземных МБР Российской Федерации потребуется 70-80 лет, снова надо обратиться к уже упомянутым Меморандумам о договоренности.

Из Меморандума с данными о состоянии СЯС РФ на 1 июля 2009 года можно узнать, что у Российской Федерации на тот момент имелось 465 МБР. Из них 75 составляли новые МБР РТ2-ПМ «Тополь-М» (РС-12M по коду, принятому в договорах о СНВ). Таким образом, обновлению подлежали 390 советских МБР, самые «молодые» из которых уже имели к этому моменту возраст около 20 лет.

При темпе ввода новых МБР 5-6 штук в год (возьмем средний темп в 5,5 МБР в год) замена всех этих МБР займет около 71 года. К этому времени следует приплюсовать те 12 лет (1997-2008 годы), в течение которых уже происходила замена МБР указанным темпом (5-6 штук в год). Исходя из этих данных, тезис о замене всех наземных МБР Российской Федерации новыми ракетами за 70-80 лет (при темпе ввода 5-6 МБР в год) представляется вполне правомерным.

Учитывая, что срок службы МБР составляет существенно меньше 70-80 лет, полностью обновить парк МБР Российской Федерации такими темпами вообще физически невозможно.

 

11-й абзац заявления (стр. 4):

Эффективную модернизацию стратегических ядерных сил Российской Федерации можно провести, если в период действия Договора о СНВ на боевое дежурство будет ставиться не менее 25 межконтинентальных баллистических ракет наземного базирования в год. Причем упор нужно делать на обладающие наибольшей боевой устойчивостью шахтные пусковые установки и баллистические ракеты с разделяющимися головными частями, оснащенные боевыми блоками индивидуального наведения и комплексом преодоления ПРО.

Мы убеждены, что Госдума в своем заявлении должна указать конкретные количественные и качественные параметров развития стратегических ядерных сил России в период действия договора.

Почему необходимо закрепить эти параметры? Потому что на сегодняшний день важнейшее дело модернизации нашего ядерного щита полностью провалено. И делать вид, что всё нормально, просто преступно.

Как уже говорилось, с 1997 года, когда началось введение ракет «Тополь-М», в год ставится на боевое дежурство в среднем всего по 5-6 МБР. При таких темпах обновление парка наземных МБР займет 70-80 лет. С баллистическими ракетами подводных лодок дело ещё хуже. Испытания «Булавы» длятся столько, что надежда когда-либо принять её на вооружение становится всё более призрачной. Под ракеты «Булава» построена пока только одна единственная подлодка, строительство которой длилось целых 13 лет. А российским лодкам с баллистическими ракетами, которые сейчас в строю, уже по 20-30 лет. И совсем плохо дело с обновлением стратегической авиации. За все двухтысячные годы в строй введено всего два Ту-160.

Существенно, что это провальная политика велась под прикрытием непрерывных заявлений официальных лиц об укреплении обороноспособности страны.

Поэтому сегодня мы больше не имеем права отделываться общими декларациями. Мы должны сформулировать чёткие ориентиры в развитии ядерных сил. Если мы этого не делаем, это означает, что мы даем согласие на продолжение провальной оборонной политики.

Мы не призываем Госдуму вписывать в свое заявление подробный план развития ядерных сил. Мы предлагаем остановиться лишь на главном компоненте этих сил – межконтинентальных баллистических ракетах наземного базирования.

Темп ввода новых ракет по 25 МБР в год – это тот темп, который позволит за 10 лет действия договора заменить почти все имеющиеся сейчас советские МБР на новые. При этом Россия, безусловно, будет оставаться в рамках лимитов договора. При таких темпах к 2021 году у нас будет около 330 МБР, что составит менее 50% от лимита в 700 развернутых носителей, установленных Пражским договором.

Подчеркну, что речь не идет ни о какой гонке вооружений. Россия не будет наращивать свои ядерные силы, а лишь сохранит примерно то число стратегических носителей, которое у нас есть сейчас. А это число уже меньше лимитов Пражского договора.

Для справки: по данным бюллетеня Russian nuclear forces международной организации The Atomic Scientists, у России в начале 2010 года было 331 развернутая МБР, 160 развернутых БРПЛ и 75 развернутых тяжелых бомбардировщиков. Вместе – 566 развернутых стратегических носителей, что уже на 134 единицы меньше лимитов Пражского договора.

Нужно отметить, что только Воткинский завод, производящий МБР «Тополь-М», по данным открытых источников, может выпускать по 50-60 МБР в год. А мы говорим лишь о 25 МБР в год.

Другой пример: когда СССР во второй половине 1960-х годов добивался ядерного паритета с США, он ставил на боевое дежурство до 200 МБР в год. А это в 8 раз больше темпа, о котором мы говорим в заявлении. При этом экономика СССР в то далекое время была существенно меньше, чем нынешняя российская экономика. Таким образом, речь идет о расходах, которые, безусловно, посильны для российского бюджета.

Отметим, что недавнее заявление командующего РВСН С. В. Каракаева о том, что ракеты Р-36М и УР-100 могут быть сохранены на боевом дежурстве до 2026 года, представляется нам ничем не обоснованным оптимизмом. Эти ракеты первоначально планировалось эксплуатировать 10 лет. После 1991 года этот срок неоднократно продлялся. Но продление этого срока до 2026 года, то есть до 35-40 лет, выглядит авантюрой. Мы консультировались по этому поводу с ракетчиками. Усталость металла тонкостенных корпусов топливных баков и возможное растрескивание зарядов пороховых генераторов давления, обеспечивающих «минометный» старт Р-36, не позволяют настолько продлить срок службы. Ракеты еще смогут стоять в своих шахтах, но запустить их будет нельзя. Поэтому в ближайшие 10 лет мы обязаны заменить все эти советские ракеты новыми МБР. Это и обеспечивается указанным темпом ввода МБР – 25 штук в год.

Почем надо делать упор на шахтные пусковые установки? Потому что их гораздо труднее уничтожить, чем мобильные «Тополя». Перемещения огромных машин с «Тополями» легко отслеживаются спутниками. Их нетрудно уничтожить ударом крылатых ракет, или беспилотных ударных самолетов, или диверсантов. Шахтные установки обладают гораздо большей боевой устойчивостью.

А необходимость приоритетного развития баллистических ракет с разделяющимися головными частями и комплексом преодоления ПРО диктуется развертыванием американской противоракетной обороны.

 

12-й абзац заявления (начинается на стр. 4, заканчивается на стр. 5):

В целях скорейшего обновления арсенала российских межконтинентальных баллистических ракет Государственная Дума призывает Президента Российской Федерации и Правительство Российской Федерации значительно расширить военно-техническую кооперацию с Украиной.

Речь идет о сотрудничестве с производственным объединением «Южмаш» (Днепропетровск), которое в советское время производило наши самые мощные МБР РС-20 «Воевода» (Р-36М). «Южмаш» и сегодня помогает нам эксплуатировать эти ракеты. Призывом расширить это сотрудничество мы указываем на самый простой путь восстановления производства тяжелых МБР с разделяющимися головными частями, которые столь необходимы российским Вооруженным Силам перед лицом угрозы развертывания американской ПРО.

 

13-й абзац заявления (стр. 5):

Государственная Дума полагает, что безопасность Российской Федерации может быть обеспечена только в случае, если стратегические ядерные силы Российской Федерации будут поддерживаться на уровне не менее 90 процентов от лимитов, установленных Договором о СНВ, как в отношении боезарядов, так и в отношении носителей.

Пражский договор устанавливает верхний «потолок» для численности российских стратегических сил. Мы предлагаем в заявлении указать на нижний предел, опускаться ниже которого для России опасно. В условиях развития американской ПРО, наращивания крылатых ракет «Томагавк», создания новых вооружений в рамках концепции «быстрого глобального удара», мы должны стремиться поддерживать ядерные силы России на уровне, максимально приближающемся к лимитам Пражского договора.

 

14-й абзац заявления (стр. 5):

Государственная Дума указывает на необходимость в самое ближайшее время восстановить такую численность российской группировки спутников раннего предупреждения о ракетном нападении, которая обеспечит круглосуточное наблюдение за районами базирования межконтинентальных баллистических ракет США и акваториями патрулирования подводных лодок США с баллистическими ракетами.

По данным открытых источников, численность российской группировки спутников раннего предупреждения о ракетном нападении на сегодняшний день недостаточна для обеспечения круглосуточного наблюдения за районами базирования межконтинентальных баллистических ракет США и акваториями патрулирования подводных лодок США с баллистическими ракетами.

Так, по данным весьма авторитетного в области СНВ сайта russianforces.org, в составе космического эшелона российской системы раннего предупреждения в настоящее время работают три спутника на высокоэллиптических орбитах (Космос-2430, Космос-2446, и Космос-2469). Такая конфигурация спутников позволяет обнаруживать запуски ракет на территории США в течение только 18 часов из 24. Районы патрулирования американских подводных лодок с баллистическими ракетами также остаются без круглосуточного наблюдения. Для сравнения: у СССР в конце 1980-х годов в этой системе действовало 9 спутников, что не только гарантировало круглосуточное наблюдение за всеми ракетоопасными районами, но и обеспечивало дублирование, снижающее до минимума вероятность ложного срабатывания системы.

Значение системы раннего предупреждения о ракетном нападении для безопасности России столь велико, что мы считаем важным указать на необходимость восстановления нормального функционирования этой системы.

 

15-й абзац заявления (стр. 5):

Государственная Дума считает целесообразным отказаться от обмена с Соединенными Штатами Америки телеметрической информацией о пусках баллистических ракет. Договор о СНВ ставит такой обмен в зависимость от согласия сторон. Отказ от обмена телеметрической информацией блокирует возможность точной настройки ПРО США на параметры российских ракет.

Авторы поправок в ратификационный закон считают важным достижением свою норму по ограничению обмена телеметрической информацией. Но почему-то никто не готов признать очевидную вещь: обмен данными телеметрии вообще не нужен для контроля за соблюдением договора. Этот обмен нужен только американцам для точной настройки своей ПРО под параметры наших ракет.

Поправки запрещают предоставление американцам данных телеметрии при пусках новых ракет. Но задумайтесь, о каких именно ракетах идет речь? Ракета РС-24 уже есть в РВСН, она поставлена на опытно-боевое дежурство. Значит, уже не новая? И данные телеметрии РС-24 уже можно отдать американцам? Конечно, речь идет о «Булаве». Но «Булава» может и не начать летать. Для этой ракеты пока готова только одна лодка. И даже если, к примеру, в 2015 году эта лодка, наконец, выйдет в море с ракетами «Булава» на борту, то за ней будет следовать по пятам десяток американских лодок-«охотников», которые в случае чего уничтожат ее за несколько минут. Так что «Булава» американцам мало интересна. Для США гораздо важнее исчерпывающие телеметрические данные о советских ракетах, которые до сих пор составляют основу наших ядерных сил.

Поправки предлагают обмениваться данными телеметрии только по активному участку полета, до отделения полезной нагрузки. Но новые разработки США – лазеры на тяжелых самолетах-«боингах» и ударные беспилотные летательные аппараты могут поражать МБР и на активном участке траектории. Так зачем же предоставлять США информацию, которая может облегчить им уничтожение нашего ядерного щита? Очевидно, что раз уж норма об обмене данными телеметрии является в договоре факультативной, то наши национальные интересы требуют полного отказа от этого обмена.

 

16-й абзац заявления (начинается на стр. 5, заканчивается на стр. 6):

Государственная Дума убеждена, что необходимо заключить в будущем следующие международные договоры об ограничении вооружений:

об ограничении систем противоракетной обороны;

о сокращении и об ограничении крылатых ракет морского базирования с дальностью полета более 700 км;

об ограничении вооружений, разрабатываемых в США в рамках концепции «молниеносного глобального удара».

В данном абзаце Госдума указывает на те договоры, которыми необходимо дополнить Пражский договор, чтобы была создана действительно эффективная договорная система обеспечения стратегической безопасности России.

О тех опасностях, которые создают для России развитие американской ПРО, наращивание крылатых ракет морского базирования и создание вооружений в рамках концепции «быстрого глобального удара», уже было сказано выше.

Дальность в 700 км как порог для ограничения крылатых ракет морского базирования выбрана таким образом, чтобы под ограничение договора не подпадали как российские противокорабельные ракеты «Гранит», «Базальт», «Вулкан», имеющие дальность порядка 500-600 км, так и американские противокорабельные модификации «Томагавка». То есть, ограничению будут подлежать именно те ракеты, которые предназначены для стратегических ударов по наземным объектам в глубине территории противника.

Заявления наших оппонентов о том, что США никогда не пойдут на ограничения крылатых ракет морского базирования, и потому не надо даже об этом говорить, мы считаем контрпродуктивными. Да, США имеют большое преимущество над Россией в этих крылатых ракетах. Но мы напоминаем, что в свое время СССР имел преимущество над США в тяжелых МБР. У США таких МБР вообще не было. Но это не помешало США настаивать на максимальном сокращении тяжелых МБР. Так и Россия сегодня должна настаивать на сокращении крылатых ракет морского базирования. А упорство США в отказе от такого договора лишь покажет всему миру, кто именно сегодня наращивает вооружения, опасные для стратегической стабильности.

 

17-й абзац заявления (стр. 6):

В договоре об ограничении вооружений, разрабатываемых в США в рамках концепции «молниеносного глобального удара», ограничению должны подлежать следующие вооружения:

межконтинентальные баллистические ракеты и баллистические ракеты подводных лодок с неядерными боеголовками;

сверхзвуковые и гиперзвуковые крылатые ракеты с дальностью полета более 700 км;

беспилотные ударные летательные аппараты.

В данном абзаце Госдума указывает, какие именно вооружения должны фигурировать в договоре, ограничивающем перспективные вооружения, разрабатываемые в США в рамках концепции «молниеносного глобального удара».

Характеристика этих вооружений уже была приведена выше.

Дальность в 700 км как порог для ограничения сверхзвуковых и гиперзвуковых крылатых ракет выбрана таким образом, чтобы под ограничение договора не подпадали российские противокорабельные ракеты «Гранит», «Базальт», «Вулкан», имеющие дальность порядка 500-600 км. Отметим, что указанные ракеты мало подходят для ударов по наземным целям, это ракеты морского боя.

Отмечу, что даже если такой договор не удастся заключить, само предложение со стороны России заключить такой договор будет иметь большое политическое значение. Потому что отказ США от ограничения этих вооружений покажет миру, кто именно сегодня наращивает вооружения, опасные для стратегической стабильности.

 

18-й абзац заявления (начинается на стр. 6, заканчивается на стр. 7):

Государственная Дума твердо убеждена, что Российская Федерация уже в настоящее время должна максимально четко обозначить те события, при наступлении которых соблюдение Договора о СНВ станет для Российской Федерации неприемлемым. В качестве таких исключительных обстоятельств, дающих Российской Федерации право выйти из Договора о СНВ, должны рассматриваться:

вступление в Организацию Североатлантического договора новых государств из числа государств, которые имеют общую сухопутную границу с Российской Федерацией;

развертывание государствами – участниками Организации Североатлантического договора, помимо Соединенных Штатов Америки, в совокупности 600 и более ядерных боезарядов на стратегических носителях;

развертывание Соединенными Штатами Америки самостоятельно или совместно с другими государствами более 200 ракет-перехватчиков любых видов базирования, которые могут быть использованы для поражения баллистических ракет и их боеголовок с дальностью полета более 2000 км;

развертывание Соединенными Штатами Америки в космическом пространстве ударных систем противоракетной обороны.

Мы твердо убеждены, что Россия должна уже сегодня максимально четко обозначить условия, при которых России необходимо выйти из Пражского договора.

В частности, необходимо указать, при достижении каких параметров американской ПРО Россия денонсирует договор. Без указания этих параметров все наши заявления об американской ПРО обращаются в пустое сотрясение воздуха. Россия уже делала одностороннее заявление по противоракетной обороне при подписании договора. Что в ответ? Американцы прямо в ратификационной резолюции заявляют о дальнейшем развитии своей ПРО. Снова повторив при ратификации Пражского договора беспредметные и беззубые формулировки того одностороннего заявления, Госдума фактически даст американцам сигнал: как бы вы ни наращивали свою ПРО, Россия не посмеет выйти из договора.

Развертывание США более 200 ракет-перехватчиков покажет, что США создают свою ПРО именно против России, а не против так называемых стран-«изгоев». Такое число перехватчиков создаст уже очень серьезную угрозу для возможности России нанести ответный удар после обезоруживающего удара по нашим ядерным силам.

Почему мы указываем, что для нас важны именно перехватчики, способные сбивать ракеты и боеголовки с дальностью полета более 2000 км? Так мы отсекаем перехватчики типа «Пэтриот», предназначенные для перехвата тактических ракет. Эти перехватчики не представляют серьезной помехи для нанесения Россией стратегического удара по агрессору.

Почему мы оговариваем недопустимость для нас вывода ударных систем ПРО в космос? Потому что именно космические средства ПРО позволяют поражать МБР и БРПЛ на активном участке траектории, что на порядок увеличивает эффективность системы ПРО.

Что касается пункта про расширение блока НАТО, то едва ли надо доказывать, что вступление в НАТО Грузии, а тем более Украины потребует от России пересмотреть  всю нашу систему безопасности. Делая такое заявление, Россия указывает на неприемлемость для нас расширения НАТО в этом направлении.

 

19-й абзац заявления (стр. 7):

К числу ударных систем противоракетной обороны, которые могут быть развернуты в космическом пространстве, в данном случае следует отнести:

ракеты-перехватчики, способные поражать баллистические ракеты и их боеголовки;

оружие направленной передачи энергии (лазерное и пучковое оружие), способное поражать баллистические ракеты и их боеголовки;

отражательные элементы, которые могут быть использованы для отражения и концентрации излучения оружия направленной передачи энергии;

электромагнитные ускорители массы, снаряды которых способны поражать баллистические ракеты и их боеголовки.

Данный абзац указывает основные типы оружия, которое может быть выведено в космос для поражения баллистических ракет и их боеголовок. Возможности использования именно этих типов оружия широко обсуждались в специальной литературе еще в период провозглашения американцами своей программы Стратегической оборонной инициативы (СОИ). Следует отметить, что все технические устройства, являющиеся основой данных типов оружия, уже созданы. И чтобы эти устройства стали реальным космическим оружием, необходимо лишь улучшить их энергетические и массогабаритные характеристики.

Для справки: пучковое оружие – это оружие, основанное на использовании узконаправленных пучков заряженных или нейтральных частиц (например, электронов, протонов, нейтронов), генерируемых с помощью различных типов ускорителей. Скорость распространения пучка, как правило, составляет не менее 2/3 от скорости света. При этом энергия пучка, в отличие от лазерного оружия, выделяется не на поверхности, а практически во всем объеме цели. Эти делает перспективное пучковое оружие пригодным для поражения таких высокозащищенных целей, как боеголовки баллистических ракет.

Для справки: отражательные элементы, которые могут быть использованы для отражения и концентрации излучения оружия направленной передачи энергии, отнесены к потенциальному космическому оружию в силу того, что в специальной литературе давно обсуждается возможность оставить мощный, но тяжелый лазер на поверхности Земли, а его излучение передать на цель (ракету, боеголовку) с помощью системы зеркал, выведенных в космос.

Для справки: электромагнитные ускорители массы – устройства, в которых снаряд ускоряется с помощью электромагнитных сил. Различают два основных типа таких устройств: 1) рельсотрон, состоящий из двух параллельных электропроводных шин, вдоль которых движется электропроводная масса (снаряд или плазма); 2) «пушка Гаусса», представляющая собой соленоид, внутри которого находится ствол, по которому разгоняется снаряд (при протекании электрического тока в соленоиде возникает магнитное поле, которое разгоняет снаряд, «втягивая» его внутрь соленоида). Оба типа пригодны для создания космического оружия, снаряды которого могут разгоняться до скорости от нескольких до нескольких десятков км/с и поражать боеголовки баллистических ракет (а также космические аппараты).

 

20-й абзац заявления (стр. 7):

Государственная Дума считает, что при наступлении одного или нескольких указанных исключительных обстоятельств участие Российской Федерации в Договоре о СНВ будет угрожать ее национальной безопасности.

Те же обоснования, что и для 18-го абзаца.

 

21-й абзац заявления (начинается на стр. 7, заканчивается на стр. 8):

На основании вышеизложенного Государственная Дума заявляет, что только реализация этого широкого комплекса военно-технических и дипломатических мер позволит Российской Федерации пройти через очередной этап ядерного разоружения без угрозы для своего суверенитета.

Данный абзац резюмирует всё содержание заявления.

 

22-й абзац заявления (стр. 8):

Государственная Дума обращается к Президенту Российской Федерации Д.А.Медведеву с предложением приложить настоящее Заявление к ратификационной грамоте о Договоре между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений.

Приложение данного заявления к ратификационной грамоте позволит максимально внятно донести до правительства США взгляд России на важнейшие вопросы стратегической безопасности. Что может способствовать ограничению гонки вооружений на ряде ключевых направлений, и, как следствие, укрепит международную безопасность.