Данный законопроект направлен на совершенствование законодательной базы, регулирующей деятельность Банка России.

История вопроса такова. В 1990 году был принят закон о Центральном банке РСФСР. Позднее, в 1995 году основные положение данного закона были перенесены в закон о Центральном банке Российской Федерации. В качестве цели деятельности ЦБ уже тогда была обозначена защита и обеспечение устойчивости рубля, в том числе его покупательной способности и курса по отношению к иностранным валютам – именно так было указано в законе.

В девяностые годы прошлого века задача стабилизации рубля, в том числе его валютного курса и уровня инфляции, действительно стояла перед нашим финансовым регулятором на переднем плане. Можно вспомнить черный вторник 1994 года, когда всего за день курс рубля к доллару обвалился на треть. Еще сильнее российская валюта обрушилась после дефолта в 1998 году – с шести до двадцати с лишним рублей за доллар, почти в 4 раза. Инфляция в 90-х также била все возможные рекорды, составляя сотни процентов в год. Банковская система тогда только еще создавалась и укреплялась. И все же к началу 2000-х годов Центробанку удалось добиться перелома, стабилизировав курс рубля и постепенно снижая инфляцию.

В 2002 году был принят новый закон о Центральном банке, многие положения которого также являлись копией предыдущего закона. Однако, несмотря на то, что ситуация в стране изменилась и устойчивость рубля больше не являлась главной проблемой, положение о защите и обеспечении устойчивости рубля в тексте закона осталось. Более того, из закона пропала ссылка на покупательную способность и рубля и его курс по отношению к иностранным валютам. На практике это означало, что Центробанк стал трактовать функцию по защите рубля достаточно узко, уделяя внимание преимущественно валютному курсу. Об этом представители Центрального банка прямо заявили на заседании Комитета при обсуждении денежно-кредитной политики. И действительно, на практике мы наблюдали неуклонное повышение уровня инфляции в стране с 2006 по 2008 год, при благоприятных внешних условиях.

Сегодня формулировки закона 20-летней давности уже окончательно устарели, и их отказ от их модернизации вредит интересам страны. При действующей трактовке ЦБ защита рубля означает проведение политики currency board, когда количество рублей в стране соответствует валютным запасам государства согласно установленному обменному курсу. Фактически Россия превращается в своеобразный “мешок” для сброса необеспеченных долларов, теряя финансовый суверенитет.

Результат такой политики все мы могли наблюдать. Цены на активы и недвижимость в России к началу кризиса оказались чрезмерно раздутыми, инфляция повышалась. Всего за 8 лет цена недвижимости в Москве выросла в цене в 10 раз, а темпы роста фондового рынка и вовсе были рекордными!

Кроме того, защита валютного курса Центробанком открывает возможность международным спекулянтам участвовать в операциях carry-trade с российской валютой, играя на разнице в процентных ставках в России и за рубежом, ведь у нас стоимость кредитных ресурсов очень высока, и полагаясь на политику российского ЦБ в отношении валютного курса. То есть, попросту говоря, берется дешевый кредит в западном банке, средства конвертируются в рубли и вкладываются в российские депозиты или долговые бумаги, доходность по которым гораздо выше. За счет массового притока спекулятивного капитала рубль еще и укрепляется, что приносит западным инвесторам дополнительные доходы.

Именно такой, горячий капитал притекал в Россию в 2006 и 2007 годах, чему совсем недальновидно радовались наши высокопоставленные чиновники. Политика ЦБ приводила к тому, что развивать инновационные производства и инвестировать в обрабатывающую промышленность было невыгодно. Гораздо привлекательнее оказалось вкладывать деньги в акции добывающих или финансовых компаний, а также в недвижимость. Имея огромные валютные резервы, Россия до кризиса ничего не сделала для модернизации своей экономики. Хотя темпы роста экономики были высокими, они были следствием лишь неслыханного взлета цен на нефть и дешевых западных кредитов, а качеству и устойчивости роста не уделялось должного внимания. Основа экономики по-прежнему оставалась сырьевой.

Однако когда осенью 2008 года надвигался финансовый кризис, западные инвесторы первыми стали продавать российские бумаги, конвертировав вырученные средства в доллары на максимально выгодных условиях, поскольку российский ЦБ в это время “обеспечивал устойчивость рубля”, тем самым защищая даже не рубль, который все равно вскоре обвалился, а иностранных спекулянтов. Лишь после того, как спекулянты ушли, а валютные резервы страны усохли на 200 млрд. долларов, ЦБ приступил к “плавной” девальвации, опустив отечественную валюту с 27 до 36 рублей за доллар всего за полтора месяца. Причем формально упрекнуть Банк России не в чем – он следовал букве закона и до последнего удерживал курс рубля, даже когда это экономически не было оправданно.

Больше того, в условиях, когда практически все центробанки мира резко снижали учетные ставки, поддерживая национальные экономики, наш ЦБ, следуя исключительно принципам устойчивости валюты, стал ее поднимать, благодаря чему стоимость заемных денег стала для большинства компаний просто неподъемной. Наш ЦБ оказался белой вороной среди всех ведущих центробанков мира, если отечественный фондовый рынок обрушился в 5 раз, промышленность упала на 20%, а снижение конкурентоспособности оказалось наибольшим среди сотни крупнейших стран - разве все это не бесспорное свидетельство ущербности самого закона, вынуждающего российского ЦБ придерживаться ошибочного подхода и добиваться лишь устойчивости национальной валюты, игнорируя интересы реального сектора. Какие еще нужны доказательства?

Абстрактное укрепление банковской системы, предусмотренное законом, также представляется абсурдным. Когда наступил кризис, ЦБ предоставил банкам огромный объем ликвидности, однако курс рубля при этом продолжал удерживать на завышенном уровне. Естественно, банки в погоне за прибылью направили большую часть средств на валютный рынок, напрочь забыв про кредитование. Производства по всей стране останавливались, однако банки заработали огромные прибыли на девальвации. Но разве этого добивался Банк России? Если бы в законе о ЦБ были бы четко обозначены цели, ради которых поддерживается банковская система, это может быть устойчивое экономическое развитие, низкая инфляция, доступность кредитов, то ЦБ мог бы жестко ограничить банки в направлениях использования этих средств, сделав им кредиты целевыми, и мы имели бы совсем другую картину.

Более того, программа спасения банков фактически провалилась. Если в США, где зародился кризис, банки вернули государству уже две трети средств, затраченных на их оздоровление, то в России на 1 ноября Агентству по страхованию вкладов удалось вернуть лишь 6% средств, затраченных на санацию кредитных организаций. Это говорит не только о провалах банковского надзора, высокой коррупции, но и о неверных приоритетах в деятельности ЦБ.

Начиная с марта 2009 года, когда ФРС США объявил о программе выкупа ценных бумаг объемом полтора триллиона долларов, дешевые деньги опять потекли на рынки развивающихся стран, поскольку в США учетная ставка была снижена до нуля, а в России, Бразилии и других странах составляла двузначную величину. Иностранцы вновь приобретали российские активы, от которых еще недавно избавлялись, только теперь гораздо дешевле. В Бразилии в прошлом году власти догадались ввести налог на иностранные инвестиции на фондовом рынке, что охладило спекулянтов. И только у нас финансовые власти по-прежнему придерживаются либеральных принципов, давая спекулянтам заработать.

В итоге, хотя Центральный банк в России оказывает огромное влияние на всю экономику, никакой ответственности за экономический рост, его устойчивость, а также за контроль над системным риском в финансовом секторе по закону он у нас не несет.

К настоящему моменту старая редакция закона о ЦБ в части целей его деятельности утратила актуальность и требует обновления. Сейчас платежная система у нас уже функционирует, все больше говорят уже не об укреплении банковской системы, а об том, что ее надо проредить, избавившись от сотен лишних банков, да и кризис показал, сколь вредно не иметь самостоятельной валютной политики. Нужно признать, что за прошедшие после принятия закона 15-20 лет ситуация существенно изменилась, и мы просто обязаны посмотреть на перспективу уточнения целей и задач Центрального банка.

В законопроекте предлагается расширить перечень целей деятельности Банка России, включив в него стабильные цены и устойчивое экономическое развитие.

Проект закона основывается на обширном опыте работы центральных банков ведущих стран мира. В большинстве стран ключевые приоритеты политики центробанков – это стабильность цен, под которой подразумевается инфляция на уровне 1 - 3, иногда до 4 процентов в год, а также содействие экономическому росту.

Большое недоумение при обсуждении законопроекта на заседании Комитета по финансовому рынку вызвала позиция профильного комитета. Утверждалось, будто перед Европейским центробанком и Федеральной резервной системой, никаких задач, подобных тем, что мы предлагаем, не стоит. В связи с чем, предлагалось исключить из закона все задачи ЦБ, кроме удержания валютного курса.

Разумеется, это не так. Чтобы не быть голословным, приведу прямые ссылки на законы.

Открываем Маастрихтский договор, положивший начало Европейскому союзу. Статья 127 в современной редакции гласит: основная цель Европейской системы центральных банков, включающей в себя ЕЦБ и национальные Центробанки – обеспечивать стабильность цен. И там же: принимая во внимание задачу стабильности цен, Европейская система Центробанков должна поддерживать экономическую политику в ЕС, способствуя достижению целей высокого уровня занятости и устойчивого экономического роста.

Отдельно, в качестве основной цели денежно-кредитной политики ЕЦБ также обозначена стабильность цен.

В законе о Федеральном резерве США в разделе 2А обозначены цели денежно-кредитной политики. Это, внимание, максимальная занятость, стабильные цены и умеренные долгосрочные процентные ставки в экономике.

Не случайно в США уделяют такое большое внимание доступности длинных кредитов. Никакая модернизация в России невозможна при уровне кредитных ставок в 10-15% годовых. Этот факт признал на встрече с фракцией КПРФ Министр финансов России Алексей Кудрин. Однако именно Центробанк, который имеет возможность повлиять на уровень кредитных ставок в экономике, по закону заниматься этим не обязан. В результате в России выгодно вкладывать в торговлю, в добычу полезных ископаемых, но никак не в современные наукоемкие производства, которые предполагают длительные сроки окупаемости и потому требуют доступных длинных кредитов.

Особенно интересен для анализа опыт работы Банка Японии. Японский центробанк уделял слишком серьезное внимание снижению инфляции и сокращению государственных расходов, напрочь забыв об экономическом росте. Это очень напоминает те рецепты, которые сегодня проповедуют Кудрин и, не будет скрывать, некоторые чиновники ЦБ. В результате Япония попала в продолжительную депрессию, которая длится аж с 1990 года. В результате правящая партия в Японии, находившаяся у власти не одно десятилетие, потерпела сокрушительное поражение на выборах и ушла в отставку.

Так вот, новое руководство Японии для защиты экспортеров, следуя национальным интересам, начало обесценивать собственную валюту, проводя интервенции объемом в триллионы иен. Было четко заявлено, что приоритетными направлениями монетарной политики будут оставаться борьба с дефляцией и увеличение темпов экономического роста, что позволит сохранить рабочие места и стимулировать промышленность. В России же, если помните, стоило только члену Национального банковского совета упомянуть о необходимости девальвации рубля для поддержки экономики, как его немедленно вывели из состава высшего органа управления ЦБ.

Говоря об отечественном опыте, стоит заметить, что Госбанк СССР в соответствии с законом имел в качестве одной из целей своей деятельности содействие развитию экономики.

На этом фоне цели Банка России, которого интересует лишь курс отечественной валюты, выглядят по меньшей мере нелепо.

Обеспечение устойчивости национальной валюты, как бы красиво это не звучало, это очень негибкая политика. В 1997-98 годах российский Центробанк, игнорируя отрицательный платежный баланс, до последнего удерживал курс рубля. Попутно Минфин раскручивал пирамиду ГКО внутри страны, привлекая иностранных спекулянтов. В итоге валютные резервы страны истощились, и закончилось все дефолтом и последующим обвалом рубля.

Кстати, в случае значительного падения цен на нефть такая опасность сохраняется и сегодня. Ведь Минфин планирует увеличить внутренний долг более, чем в 4 раза всего за 3 года, а ЦБ в этот период по закону обязан обеспечивать устойчивость рубля. Хотим ли мы повторения событий 12-летней давности?

В период активного притока валюты удержание курса, напротив, способствует надуванию финансовых пузырей. Сейчас, в период начинающихся валютных войн, это может быть особенно актуально. Нужны ли нам как стране необеспеченные доллары, за которые предполагается распродавать государственную собственность в ходе предстоящей приватизации? Предприятия то мы продадим, а вот вырученные доллары будут все более обесцениваться. Не лучше ли вложить часть валютных резервов в золото, которое ежегодно растет на 20 и более процентов, чем инвестировать деньги в облигации МВФ, обеспеченных долгами Греции и других проблемных стран, под четверть процента годовых?

В последнее время руководство ЦБ много говорит о предстоящем переходе к режиму плавающего валютного курса, но как это сделать, если по закону перед ЦБ по прежнему будет стоять задача защиты курса рубля? Чем станет руководствоваться Банк России? Хотелось бы услышать ясные ответы на эти вопросы.

Прежде всего, остановлюсь на аргументах Банка России, представленных в отзыве на законопроект. Там утверждается, будто благодаря действующему ныне подходу, то есть удерживая курс рубля, ЦБ может также добиваться и стабильности цен.

Статистика красноречиво свидетельствует, что стабильность курса валюты вовсе не означает стабильности цен. За минувшее десятилетие курс рубля к доллару снизился всего на 10%, с 28 до 31 рубля за доллар. Однако рост цен при этом составил 242%, то есть превысил снижение курса в 24 раза! Для сравнения, в США за тот же период инфляция составила менее 30%. Таким образом, никакой связи между защитой курса рубля и стабильностью цен в нашем случае нет.

Сегодня, в связи с решением ФРС США об очередном раунде необеспеченной эмиссии, который уже приводит к надуванию пузырей на финансовых рынков, проведение более гибкой валютной политики становится еще более насущной необходимостью. Бразилия успела дважды повысить налог на иностранных спекулянтов на своем фондовом рынке, Сингапур расширил валютный коридор, а центробанки Кореи, Японии и Тайваня проводят крупные интервенции на валютном рынке.

В таких условиях, если продолжать придерживаться устаревших подходов и пытаться удерживать любой ценой курс рубля, можно нанести серьезный ущерб отечественной экономике. Хочу обратиться к членам Национального банковского совета, к руководству Центрального банка с просьбой руководствоваться здравым смыслом и поддержать данный законопроект, направленный на содействие устойчивому экономическому развитию Российской Федерации.