Депутат заявил, что фракция КПРФ поддерживает идею ужесточения ответственности членов органов управления хозяйственных обществ. «Вместе с тем, представляется, что некоторые нормы закона в отношение лиц, наносящих своими действиями значительный ущерб частным компаниям или государству, являются недостаточными», - считает А.В. Багаряков.

Государство закопало деньги на «поле чудес»

В доказательство этого он привел такой пример: «В докризисный период некоторые крупные банки манипулировали со своей отчетность, искажая в проспектах эмиссии ценных бумаг или годовых отчетах важную информацию. Уровень финансового риска у некоторых из них многократно превышал нормативы ЦБ, огромные объемы кредитов были выданы структурам, аффилированным с собственниками кредитных организаций. Банки использовали оффшорные технические компании для того, чтобы обойти существующие ограничения на операции с ценными бумагами. Суммарные требования к одному заемщику достигали 300 процентов капитала вместо предельного норматива в 25 процентов. Не меньше нарушений допускали страховые и управляющие компании. Результат хорошо известен: падение котировок на российском фондовом рынке оказалось рекордным среди всех стран в мире, а государству пришлось потратить более 500 млрд. рублей только на санацию проблемных банков. Но самое интересное, что никакой ответственности руководство проблемных банков фактически не понесло. Центральный банк публикует информацию о членах правления банков, привлеченных к уголовной ответственности, однако там вы не найдете ни одного топ-менеджера Глобэксбанка, Связьбанка, ВЕФКа или Кит-Финанса – банков, спасение каждого из которых обошлось бюджету в миллиарды долларов».

Мошенничество налицо, но где же посадки?

Депутат считает, что на Западе программа выкупа проблемных активов была в целом оправданной, потому что в США банки возвратили государству уже две трети предоставленного пакета помощи размеров в 700 млрд. долларов. В то же время в России мы видим обратную ситуацию. А.В. Багаряков сообщил следующее: «В России по данным Агентства по страхованию вкладов возврат средств составил 12 млрд. рублей из 300, то есть всего 4%. Теперь же Агентство ведет переговоры о передаче государству пакета акций Ростелекома, выкупленного у Кит-финанса, по цене, которая почти вдвое выше рыночной, и, тем самым, весь убыток размером в 20 млрд. рублей достанется государству. Таким образом, можно говорить, что умышленные действия руководства банков по фальсификации отчетности и введению участников рынка в заблуждение нанесли как кредитным организациям, так и государству огромный ущерб».

«Так и хочется спросить: а где посадки?», -  возмущен депутат.

Он также вспомнил о том, как различные управляющие компании, паевые инвестиционные фонды или общие фонды банковского управления, вводя в заблуждение вкладчиков и инвесторов относительно направлений инвестирования средств, нанесли им большой ущерб во время кризиса: «В некоторых случаях,  в том числе это касается фондов “Юниаструм банка”, менеджеры умудрились за день потерять 90% средств вкладчиков, грубо нарушая все правила инвестирования. Однако, по сути, опять никто не понес ответственности».

Алексей Вадимирович остановился и на другой важной проблеме – фальсификации итогов собраний акционеров в хозяйственных обществах: «Нередко такой прием используется для рейдерских захватов. Минувшим летом страна с большим интересов наблюдала за конфликтом ключевых акционеров Норильского Никеля, который зашел настолько далеко, что потребовал вмешательства высшего руководства страны и Генпрокуратуры. Сообщается о махинациях с акциями менеджмента компании, которые повлияли на итоги голосования. Если бы ответственность за подобные “фокусы”, наносящие ущерб деловому климату во всей стране, была более суровой, вероятно, подобных инцидентов удалось бы избежать».

А что же за рубежом?

У А.В. Багарякова рассказал и о международном опыте: «В США и других западных странах руководство корпораций нередко привлекается к ответственности за распространение ложной или вводящей в заблуждение информации, причем речь идет об очень серьезных штрафах или реальных сроках. Пример тому – скандал с телекоммуникационной компанией Worldcom в начале 2000-х годов. Глава компании манипулировал с бухгалтерской отчетностью, завышая выручку корпорации и занижая издержки. Фактическая прибыль фирмы была на 11 млрд. долларов меньше, чем следовало из ее отчетов.  Это ввело инвесторов в заблуждение и заставило вкладывать деньги в компанию. Вскоре Worldcom обанкротился, и глава корпорации был арестован. Через 3 года суд признал его виновным, назначив наказание в виде 25 лет тюремного заключения. Вы можете представить, чтобы за мошенничества руководителей крупнейших компаний такие сроки давали у нас?».

Что же нужно сделать в России?

А.В. Багаряков считает: «Топ-менеджеры должны чувствовать неотвратимость и суровость наказания в случае таких нарушений. Если этого не будет, то все положения закона, столь тщательно прописанные, пропадут даром и реального эффекта он не возымеет. В предложенном же варианте закона никаких поправок в Гражданский и Уголовный кодекс, увы, не предлагается. Учитывая, что есть масса примеров, когда действия топ-менеджеров нанесли хозяйственным обществам и государству ущерб в сотни миллионов, а то и миллиарды рублей, и ушли от ответственности, мы полагаем, что этот момент нужно прописать ко второму чтению, в противном случае ситуация может кардинально не улучшиться».

«На основании изложенного наша фракция считает возможным поддержать данный законопроект для принятия в первом чтении», – сказал в заключении А.В. Багаряков.