Там мы просидели полтора часа. Только после нескольких моих требований и пяти звонков появился врач. По его указанию сделали ЭКГ. Он посмотрел кардиограмму и… велел медсёстрам отправить нас в Стрелецкое, так как мы не из того района, который обслуживает их больница!

Я буквально умоляла его, чтобы мужу, который находился в полубессознательном состоянии, помогли здесь; объясняла, что в Стрелецком нет кардиологии. Однако врач непреклонно стоял на своём, утверждая, что поступает «согласно нашего устава». Что же это за устав лечебного учреждения, если он настолько бесчеловечен, что заставляет отказывать больному в медицинской помощи?!

Позвонили в Стрелецкое – и начался торг по телефону. Как я поняла, о том, кто должен давать бензин на перевозку мужа. Эти переговоры с перерывами продолжались ещё два часа. Мужу плохо, но  никакой помощи в течение этого времени ему не оказали. В конце концов я потребовала снова вызвать врача. Он пришёл, но вместо помощи мужу заявил: «Я не могу уже в эту картину вмешиваться, так как у тех врачей своя методика лечения, и я могу им помешать». В конце концов, муж не вытерпел и попросил вызвать такси и отвезти его домой. Что я и сделала.

В моей жизни так сложилось, что мне довелось ухаживать за больными родителями, и я тогда очень близко и довольно продолжительное время имела дело с советской медициной. И с полным основанием могу сказать, что тогда никакому врачу не могло прийти в голову отказать в помощи больному, потому что он не «их». И тогда врачи лечили не только организм, но и душу. А сейчас всё в нашем обществе заполонили рыночники, у них уже и душа запродана на этом их рынке. Вот они и придумывают для нас уставы, по которым больному  врач не должен оказывать помощь, если он «не там» живёт. А клятва Гиппократа на рынке никому не нужна.

Ещё раз я почувствовала, как относятся к людям в нынешнем обществе, после урагана. Понятно, стихия. Понятно, все остались без света. Понятно, надо потерпеть. Но сколько терпеть? Чтобы узнать это я позвонили в «Белгородэнерго». Со мной говорили Аня, Ольга, Евгений, Людмила, Игорь (именно в такой последовательности отвечали на мои звонки операторы по телефону 115). Говорили одно и то же: «Заявка принята, электроэнергия будет подана по мере устранения аварии». Да поставили бы многоканальный автоответчик – для «Белгородэнерго» была бы огромная экономия, а для нас бы ничего не изменилось. Почему они не могли взять данные у диспетчерской службы и проинформировать нас хотя бы ориентировочно? Правда, два оператора взяли мой телефон и пообещали позвонить, когда выяснят ситуацию, но, как и следовало ожидать, никто не позвонил.

А ведь все эти Ани, Ольги, Евгении, Людмилы, Игори получают зарплату (подозреваю, немаленькую) из наших карманов, за счёт тех средств, которые мы платим за электроэнергию. Хорошо устроились! Покупает «Белгородэнерго» электроэнергию, продаёт нам дороже – и благоденствует за этот счёт. При этом от народа чиновники  отгородились стеной. Телефон старшего оператора узнать невозможно, диспетчер тоже «засекречен», я уже не говорю о господине управляющем В.И. Филатове. Складывается впечатление, что вся армия этих «Ань и Евгениев» нужна только для того, чтобы беречь их покой, а не для того, чтобы помогать людям.

И опять невольно вспомнила советское время. Раньше в справочной можно было узнать телефон любой службы и любого кабинета. Да и попасть в кабинет начальника этой службы труда не составляло, а теперь их охраняют, как прежде охраняли военные объекты.

Вспомнились мне и стихи с листовки, которую я в середине 90-х прочла в Севастополе, когда приехала туда на могилу мамы. Этими листовками был оклеен весь город:

Нам демократия дала

Свободу матерного слова,

Да и не надобно другого,

Чтобы воспеть её дела.

Е.А. БОЙЦОВА,

п. Майский.