И, несмотря на то, что в ходе встреч были не только вопросы, но и многочисленные благодарности в адрес власти, со стороны они оставили некое двойственное впечатление. Возможно, еще и потому, что говорили о «Распадской» вновь не в Междуреченске, где произошла трагедия, унесшая жизни 90 человек, а также массовые протесты отчаявшихся граж­дан, названных «уголовниками и провокаторами».
Вдовы напомнили о тех 23 горняках, что до сих пор числятся пропавшими без вести, хотя судь­ба их, к несчастью, уже очевидна. «Мы знаем то, как регулирует на такие случаи действующее законодательство. Хочу поблагодарить руководство шахты, губернатора за то, что принято решение о выплате этим семьям денежных средств в объеме средней заработной платы. В случае признания этих людей погибшими их семьям должна быть незамедлительно оказана помощь в полном объеме, предусмотренном нашими решениями», – заявил Путин. Но мы-то также знаем, как непреодолимы в нашей стране бюрократические препоны. Поисковые работы на шахте сейчас вести невозможно, с чем согласился сам Путин, так что будущее семей пропавших остается неясным.

Виктор Зубков отчитывался о выплаченных 11 ипотечных и 115 потребительских кредитах, о предоставленных семьям погибших квартирах. Здесь Путин опять проявил недюжинную информированность: квартир этих, оказываться, не 26, как объявил Зубков, а 28.
А женщин, потерявших мужей, судя по всему, волновало не только собственное материальное благополучие. В отличие от высокопоставленных российских чиновников они еще не смирились с логикой, что значительные денежные выплаты «компенсируют» смерть человека. Но если уж случилось несчастье, законы должны быть справедливы ко всем: и к тем, кто погиб в столь «громкой» аварии, и к тем, кто стал жертвой «мелкого происшествия», не получившего огласки. «Я хотела бы поговорить не о крупных авариях, а о тех шахтерах, которые погибают один-два человека от несчастных случаев. Разница в выплатах между случаями гибели в аварии и от несчастного случая, вы сами понимаете, большая. Прошу вас внести изменение в законодательство. Потому что это те же шахтеры, те же люди, у них тоже есть свои семьи и жены», – попросила участница встречи Е.А. Огородникова.

Путин обнадежил: в Государственной думе в первом чтении уже принята поправка о страховании жизни и здоровья работников, которые трудятся на предприятиях с повышенным риском. Но тут же надежду отравили сомнения. Премьер сделал странное уточнение: оказывается, поправка прошла с трудом. А в 2008 году после встречи с шахтерами премьер внес поправки в закон о повышении надбавки к пенсии: «и только через год удалось продавить это через Государственную думу». Как же так, в Госдуме 300 с лишним депутатов – конституционное большинство – представляет «Единую Россию», которую возглавляет Владимир Путин. Получается, они не спешат выполнять указания премьера, причем почему-то именно те, которые должны улучшить жизнь рядовых граждан?

И «не слушаются», похоже, не только депутаты. Так, Аман Тулеев пожаловался премьеру: «Сейчас у нас намечается, я дол­жен, Владимир Владимирович, доложить вам, сильный ажиотаж. Ну есть же семьи, у которых шахтеры погибли раньше. Для них не выплачивается этот миллион. А здесь мы заставили... А те поняли, что помимо собственников – вот там, в статье, – еще и бюджет должен миллион. Но тогда у нас и бюджета не хватит... То есть это неправильно».

Разбазаривать бюджет на рядовых граждан в России не принято, но и согласиться с Тулеевым на глазах у вдов было, наверное, неудобно. Поэтому Путин вновь ответил неоднозначно: мол, «задним числом трудно что-то сделать, и общее правило, что закон обратной силы не имеет», но и шахтерам, погибшим раньше, тоже надо помогать.

Говорили не только о погибших, но и о перспективах живых. И опять-таки неясные вырисовываются перспективы. Проработавший на шахте «Распадская» 34 года А.Е.Язовский поинтересовался, почему, разрабатывая программу повышения рождаемости, государство не побеспокоилось о детских садиках. Ответ премьера очень показателен – и отнюдь не только в отношении садиков: «Но, когда мы это делали, должен вам честно сказать: почти никто не верил в то, что это сработает.

А это сработало, и рождаемость стала повышаться». Иными словами, хотя программа на государственном уровне была принята, никто всерьез не просчитывал ее возможные результаты, не планировал, как действовать дальше. Что и говорить, комплексным государственным подходом здесь и не пахнет. Да и дальше его, по всей видимости, не будет. Посетовав, что в 90-е годы «дошкольные учреждения, прямо надо сказать, были разбазарены, перепрофилированы, проданы, переданы в другие организации», премьер сообщил, что восстановить детские сады будет сложно. Да и вообще: не федеральная это задача по закону, а «муниципалитетов, то есть городов либо регионов».
Но самым показательным, получился, пожалуй, диалог премьера с 68-летним шахтером-пенсионером А.Е.Язовским. «В недалеком будущем, в Советском Союзе, у шахтеров пенсия была...» – начал он. «В недалеком прошлом. Или вы хотите восстановить Советский Союз?» – поправил Путин. Но шахтер продолжал: «Пенсия была 176 рублей. На эту сумму человек мог слетать в Сочи. Сегодня пенсия – вот я 45 лет в угольной промышленности – 12 тыс. рублей. Я до Сочи не долечу, где-то там перед Адлером меня выкинут, а назад вообще».

Путин было отшутился: в Адлере-де тоже неплохо. Но потом признал, что на 12 тысяч пенсии не отдохнешь и не попутешествуешь, хотя это еще высокая пенсия – председатель правительства уточнил, что в среднем по отрасли она не дотягивает и до 9 тысяч рублей. И тут же вновь напомнил про саботированные «Единой Россией» поправки в закон о пенсиях, которые все-таки удалось протолкнуть: «Это означает, что шахтеры с 1 января  2011 года получат в виде надбавки к пенсии еще 7,7 тыс. рублей». Но шахтер-пенсионер, вместо того чтобы поблагодарить заботливого премьера, не унимался: «Вот вы буквально в апреле подняли пенсию на 6,3%, как на базаре подняли цены на 8–10%. Надо как-то этот вопрос регулировать. Государство должно как-то влиять на это дело».

И опять ответ Путина оказался невнятным. Он вроде бы согласился с шахтером, но тут же добавил, что «вопрос неоднозначный», что в условиях рыночной экономики административным путем его не решить: «Нельзя просто запретить поднимать цены – это просто невозможно. Иначе нам нужно вернуться в Советский Союз». Видимо, вспомнив оговорку своего собеседника, который, вполне вероятно, и не против такого возвращения, Путин прочитал небольшую лекцию о причинах распада СССР – конечно же, из-за «экономической несостоятельности»: «На самом деле, если бы в Советском Союзе экономика развивалась эффективно, база была бы и оборонная, и социальная капитальной такой, железобетонной, он бы не развалился».

В этот момент все стало окончательно понятно. По мнению премьера, строить и содержать множество детских садиков, создавать такие гигантские предприятия, как шахта «Распадская» или Саяно-Шушенская ГЭС, платить шахтерам пенсии, на которые они могут позволить себе нормально жить и отдыхать – это неэффективно. Экономика дол­жна быть такой, чтобы ГЭС и шахты взрывались, шахтеры (и не только на пенсии) едва сводили концы с концами, а государство не то что цены регулировать, даже «разбазаренные» детские дошкольные учреждения восстанавливать было бы неспособно. В общем, да здравствует мир, где единственный привилегированный класс – это не дети, а крупный частный собственник – олигарх. Об этом привилегированном классе премьер, конечно же, вспомнил, когда речь зашла о восстановлении «Распадской», которое может обойтись в           10 млрд рублей: «Это большая нагрузка на акционеров, на соб­ственников, они должны будут эти деньги из кармана вынуть. Если им понадобится помощь, мы плечо подставим».

Так что государственное плечо в случае необходимости им гарантировано, а вот ответственности за ЧП с огромными человеческими и материальными потерями они могут не опасаться. Как несколько раз подчеркнул Владмир Путин, технические причины аварии установят эксперты, но никакой «охоты на ведьм» не будет. В общем, ведьмы, что в Кузбассе, что в Москве, что в Лондоне, могут спать спокойно.
Увы, плечо нынешнего российского государства – не для рядовых граждан. В прошлое, конечно, не вернуться. Нужно чтобы недавнее советское прошлое – без оговорки, стало настоящим и будущим.

Екатерина ПОЛЬГУЕВА.